Думаю, не надо быть экспертом по туризму, чтобы предположить, что Пермь — не самое популярное направление для отдыха. Если, конечно, вы не житель Пермского края или не фанат оперы. Да-да, оперы: Пермский театр оперы и балета не может похвастаться историей Большого или Мариинки, но сумел выйти на их уровень по значимости. Я же, как и многие жители Москвы, видел бы Россию не дальше Шереметьево, если бы не работа. И именно по делам мне выпала зачекиниться в аэропорту Большое Савино недавно в первый раз, когда 18 мая я прилетел в ссылку на конференцию «Концепция развития цифровой экономики Пермского края», организованную Московской школой управления СКОЛКОВО совместно с пермской компанией АО «ЭР-Телеком Холдинг» с подачи нового губернатора Пермского края Максима Решетникова.
Как вы можете догадаться, на фото это выглядит так же скучно, как звучит. Поэтому для КДПВ мне пришлось прибегнуть к дорогостоящей компьютерной графике
Пермь оказалась неожиданно близко — всего в двух часах лёту от Москвы. И в двух часовых поясах — поэтому, по приземлении, стрелка часов перепрыгивает на 4 часа от московского времени вылета. Это не круто. Но зато обратно лететь очень весело: самолёт, словно лангольер, проглатывает два часа времени, и садится в Москве примерно в то же время, в какое и вылетал. Или даже раньше — вполне можно перед вылетом записать послание «себе пять минут назад» и при посадке, когда часы перестроятся на московское время, вы как раз можете оказаться в пяти минутах назад.
Сели мы в совершенно новом, открытом только в ноябре прошлого года международном терминале аэропорта Перми. Он выглядит довольно компактным — никакого сравнения с московскими монстрами, тянущимися на километры — и при этом всё время, что я там провёл, он был практически безлюден. Опять же, по сравнению с практически везде перегруженными аэропортами — это приятная перемена. Рейсы из Москвы и обратно летают с раннего утра и до позднего вечера. График плотный, как расписание автобуса. Опоздали на рейс? Не вставайте, всё равно скоро будет следующий. Цены, по меркам авиации, тоже почти автобусные — 2000–3000₽. Всё вместе это оставляет приятное ощущение «от Москвы рукой подать».
Пермь в 2018 году представляет собой слоёный торт из эпох, покрытый сверху слоем глобализации. Сквозь мировые бренды сетевых заведений и магазинов, связывающих в единое культурное пространство Прагу, Москву, Пермь и Амстердам, очень явно проглядывает не успевший пока до конца износиться советский фундамент, покрытый пятнами треш-архитектуры нулевых, создавая приятно-сюрреалистичное ощущение «попаданца» между мирами: словно я вернулся в детство, в постсоветский Северодвинск, не выпуская при этом айфона из рук. Но McDonalds и Pull&Bear — это всё-таки показатель нормальности для современного мегаполиса, один из элементов конструктора, формирующего единый глобальный контекст, понятный городским жителям всей планеты.
Уникальность же Перми — в её культурных амбициях, унаследованных городом от «просвещённого губернатора» Олега Чиркунова. Логотип города, сделанный в студии Лебедева в 2009 году, вызвал шквал стёба в рунете. Но успех Пермской оперы поводом для шуток уже не кажется. Копродукции с европейскими оперными театрами вызывают уважение (а ещё в опере разбираться надо, а как дело доходит до логотипов — так каждый у мамки арт-директор). Уникальна и ситуация, когда мода, прививаемая новым начальником, переживает уже две смены губернаторов и превращается в реальный тренд. Для России это важный феномен: даже самые благие начинания у нас обычно оказываются эффектом «новой метлы» и держатся, только пока не кончатся бюджетные деньги, но всё равно не дольше, чем сидит в своём кресле их начинатель.
Но я не театральный критик и в опере, честно говоря, не разбираюсь. Моя тема — это IT, и в Перми я потому, что именно IT новый губернатор Пермского края Максим Решетников (назначен на пост в 2017 году), выбрал в качестве хештега, под которым, видимо, хочет остаться в истории своей малой родины.
На мероприятии под официальным названием «Стратегическая сессия ”Концепция развития цифровой экономики Пермского края”» в прошлую пятницу собрались разные московские эксперты, сам Решетников, представители пермского IT-сектора, а также местное чиновничество в качестве зрителей в зале. Первая часть рабочего дня состояла из череды выступлений с общими рассуждениями о том, где у Перми есть шанс занять место в мировом IT и рассказов экспертов о собственных успешных кейсах по автоматизации и ИИ-зации.
Во второй части дня все собравшиеся разошлись из большого зала по пяти аудиториям для работы по группам «Стратегия и создание условий для цифровой трансформации региона», «Цифровая трансформация производства», «Кадры для цифровой трансформации», «Цифровая трансформация госуправления» и «Умный город». Местные чиновники и IT-предприниматели совместно с приглашёнными экспертами в качестве модераторов должны были в процессе мозгового штурма набросать список проблем и хотелок, трансформировать их в список задач, которые позже уже снова будут озвучены с большой сцены в заключительной части дня.
По названиям групп видны направления, которые решили вытаскивать за счёт «цифровизации» когда всё остальное уже не сработало: ЖКХ, общественный транспорт, промышленность, образование и работа государства как таковая.
Типичную проблему благих начинаний, когда энергия на преобразования уходит на создание планов этих самых преобразований, на них и заканчиваясь, Решетников решил устранить так: «А не будет никаких планов». Мол, выводы рабочих групп запишем, но формализовать не станем — просто будем в таком формате собираться раз в квартал, практически неформально сверяя часы и пополняя блокнотики новыми идеями, решениями и предложениями. Впрочем, выглядело всё происходящее более чем формально, но приём понятный и даже остроумный: оставлять гештальт незакрытым вместо обычного ощущения законченности после планирования задачи. Прикольно — да, но реальную ценность происходящего покажет только результат.
Обещание навести порядок на дорогах и в социалке — часть обязательной программы каждого «крепкого хозяйственника», начиная, наверное, с глав сельсоветов. И с каждым новым хозяйственником приходят и новые обещания.
Пермская инициатива — пример, как говорят историки, «модернизации сверху». И поэтому, слушая первые выступления со сцены, знакомство с ней я решил начинать тоже с самого верха. Вообще-то интервью с губернатором Решетниковым мне никто не обещал, но спросить его было о чём. Идею хабраинтервью организаторы поддержали, но его судьба до последнего висела на волоске. Причиной тому — занятость губернатора. Спонтанность и госуправление вообще плохо сочетаются. Как мне потом сказали, организовать интервью с чиновником такого уровня менее чем за несколько дней — нереально. Но ведь получилось же.
Впрочем, полноценным интервью это назвать нельзя — быстро стало ясно, что со своим, как мне казалось, скромным запросом «максимум полчаса» я губу раскатал пошире Камы. В губернаторский график мне удалось буквально просочиться, а изначальный список вопросов пришлось сократить сперва до семи, а потом до четырёх — на которые можно было получить максимально содержательные ответы. Вот и не вышло у меня поинтересоваться, например, какие у него любимые статьи на Хабре или как развивать цифровые технологии в стране, где действуют целые ведомства по борьбе с ними (Роскомнадзор). В шорт-листе, в итоге, остались:
- Какова ваша мотивация как губернатора в развитии цифровой экономики Перми — это личная амбиция, это продиктовано политически или ещё как-то иначе мотивировано?
- Многие инновации требуют серьёзных изменений в законах. Например, самоуправляемые автомобили. В США некоторые штаты уже приняли поправки, позволяющие ездить по дорогам машинам-роботам без присутствия водителя. Возможно ли такое в России на региональном уровне или это федеральный вопрос?
- Какие направления цифровой экономики легче всего внедрить без изменений законов на федеральном уровне, меняя законы на уровне региона?
- Почему пермяки могут рассчитывать на то, что весь пар не уйдёт в свисток и вся работа по модернизации не закончится только на составлении планов этой самой модернизации?
Ровно об этом мы и успели поговорить — пусть и ценой нелёгкого игнора пресс-секретаря Решетникова, в последние минуты интервью сигнализировавшей за кадром об истёкшем времени и взглядом требующей, чтобы ей вернули её губернатора.
— Привет, меня зовут Егор Коткин. Сейчас я нахожусь в Перми, где собрались местные чиновники во главе с губернатором и московские эксперты, чтобы решить вопрос развития цифровой экономики — как и зачем это нужно делать. Сегодня у меня есть возможность поговорить с фронтменом этого процесса — губернатором региона Максимом Решетниковым, который ответит на несколько вопросов специально для Хабрахабра.
Я впервые в Перми, но у меня сложилось впечатление, что все кивают на вас как инициатора этого процесса. Поэтому мой вопрос будет о вашей мотивации: связано ли это для вас с личными амбициями или с реализацией какого-то политического плана; вы хотите выделиться среди губернаторов, выполнить поручения президента или что-то ещё?
— Ну, во-первых, здесь собрались не только чиновники и эксперты. Здесь собрались очень разные люди. В основном это представители бизнеса: как те, кто внедряют цифровые технологии и проводят цифровую трансформацию, так и те, кто производят решения и продукты для этого. Также здесь находятся представители сфер образования и науки. Так что мы постарались собрать всех участников процесса. Чиновники тоже присутствуют, но в первую очередь здесь представители предприятий и организаций, ведущие процесс цифровой трансформации и предоставляющих услуги, в том числе в системе здравоохранения. Мы тоже внедряем те же самые инновации и у нас такие же проблемы, как и у крупных промышленных предприятий: как менять бизнес-процессы, как менять организационные сферы, где брать людей, чему и как их учить. Речь идёт о больших масштабах, когда мы говорим о цифровизации здравоохранения, потому что до каждого фельдшерско-акушерского пункта в каждом селе надо подвести интернет, причём четырёхполосный, обучить фельдшеров, поставить компьютеры, предоставить соответствующее программное обеспечение. Но главное — придётся изменить все бизнес-процессы. Допустим, раз в две недели приезжает машина, забирает биоматериал, везёт в лабораторию. В лаборатории делают анализы, и уже на следующее утро их результаты фельдшер может посмотреть. Это сейчас реализуется.
— Вы сказали, что чиновники здесь больше слушают и учатся, это так?
— Да. Чиновники в данном случае — это такие же участники обсуждения, они не хуже и не лучше остальных. Есть как хорошие предприятия, которые активно внедряют [инновации], так есть и те, кто ещё к этому не пришёл. И чиновники точно такие же. У нас есть ведомства, где процесс цифровой трансформации идёт полным ходом, а есть те, кто по разным причинам отстаёт. Наша задача — максимальное вовлечение процессов внутри госуправления, предприятий, муниципалитетов, коммунальщиков и так далее. По поводу личной мотивации могу сказать, что с моей точки зрения, здесь создаётся большой шанс для Прикамья в целом измениться. У нас накопилась компетенция, и чтобы дальше поддерживать компании и заниматься развитием цифровой экономики, мы должны сами принять нововведения.
— А где конкретно открылось окно возможностей?
— Вы знаете, наверное, оно накоплено исторически, то есть у нас очень много компаний, которые предлагают и внедряют новые технологии. У нас второй крупнейший оператор широкополосного доступа к интернету в стране, теперь уже частный — Ростелеком. У нас «Промобот» сейчас находится на пике сервисной роботизации. У нас мощные университеты и очень мощная связка бизнеса, образования и науки.
— То есть вы считаете, что уже накопили достаточные количественные изменения, и хотите их теперь перевести в качество?
— Да.
— А как вы будете это делать на законодательном уровне? Ведь многие инновации требуют изменения законов. Приведу свежайший пример: буквально на днях я прочитал о том, что в Америке ряд штатов разрешил машинам-роботам кататься по дорогам без человека за рулём и вообще человека в салоне. У них такие моменты решаются на уровне штатов. Что вы планируете делать с подобными инновациями, какие можно реализовать на региональном уровне и какие потребуют вмешательства в федеральное законодательство?
— Думаю, что законодательство, наверное, хоть и является некоторым ограничителем, то есть устанавливает некий потолок, но мы его ещё не достигли по очень многим направлениям, поэтому говорить сейчас о том, что законодательство мешает цифровой трансформации, некорректно.
— Давайте поговорим о направлениях, которые свободны. Какие направления открыты для вас на региональном уровне, чтобы вы могли проводить реформы? Можете ли вы те же самоуправляемые автомобили запустить по Пермскому краю без согласования?
— А если ли у нас потребность в самоуправляемых автомобилях?
— Ну например, с точки зрения безопасности дорожного движения.
— Понимаете, любая технология должна быть востребованной. Всё будет проходить естественно, если она будет экономически целесообразна. Сейчас у нас стоят другие задачи. Рассмотрим конкретный пример. Если говорить о пассажирском транспорте, нам необходимо сменить модель распределения маршрутов. Мы обсуждаем внедрение так называемой «московской модели»: город, муниципалитеты сами заказывают транспортную работу, соответственно, предъявляя требования к качеству подвижного состава, вводя единую билетную политику, разрабатывая единую систему учёта и так далее. Так давайте выстроим эту структуру, поймём, сколько у нас реально стоит один час транспортной работы, а потом будем соотносить экономические показатели.
— Это что касается общественного транспорта. Меня интересует конкретная очень популярная инновация — машины-роботы. Смогут ли они ездить по Пермскому краю, в вашей ли власти сделать так, чтобы в регионе заработало первое, допустим, Яндекс-такси без водителя?
— Во-первых, разумеется, это не во власти региона — и вы это прекрасно знаете, это прерогатива федерального законодательства. А существует ли экономическое предложение: посчитайте, сколько сейчас стоит услуга такси без водителя и сколько с водителем? Есть ли конкретное предложение?
— Экономическая выгода там огромная, на самом деле. Такси будет в разы дешевле, повысится безопасности движения.
— Ключевое слово тут «будет».
— Но Яндекс уже испытывает этих роботов. Британцы это делают, американцы.
— Так это прекрасно. Будет услуга — будем, конечно, внедрять активно. Здесь есть два аспекта. Первое — это внедрение технологий. Конечно, мы должны быть чемпионами в этой сфере. Другой момент — это производство технологий, когда наши пермские предприятия могут предложить уникальный продукт. Разумеется, мы пытаемся эти два аспекта совместить и призываем компании брать пермских партнёров, открывать здесь центры компетенции.
— Какие направления вы сможете развивать без ограничений со стороны федерального законодательства? Какие из них вы можете назвать приоритетными?
— Вся цифровая трансформация внутри госуправления, вопросы, связанные с умными городами — тут практически нет ограничений, вернее, всё зависит от нас.
— А ЖКХ?
— ЖКХ в первую очередь. ЖКХ, транспорт, освещение, безопасность.
— Поясните про безопасность, пожалуйста.
— Ведение и контроль трафика, соблюдение скоростных режимов, габаритный контроль. Всё это мы прекрасно понимаем.
— Ну, в общем, вещи муниципального уровня.
— Так, на самом деле, надо понимать, что поскольку цифровая экономика и цифровая трансформация затрагивают конкретные процессы, мы идём туда, где эти процессы и эта конкретика присутствуют. То есть то, с чем человек сталкивается каждый день.
— А образование, здравоохранение входят в это?
— Это тоже относится к госуправлению. Когда мы говорим о цифровой трансформации госуправления, мы не имеем в виду выдачу справок, мы имеем в виду все сферы.
— Мне уже сигнализируют, что у нас время заканчивается, поэтому задам главный вопрос, который не могу не задать. Как можно быть уверенными в том, что вся эта инициатива не закончится тем, что пар весь уйдёт, как только вы выполните план, как это обычно происходит с государственными инициативами? Какие основания для такой уверенности вы сможете предоставить пермякам?
— Во-первых, мы не делаем план, потому что это действительно, наверное, не очень хороший признак. Мы даже не утверждаем эту концепцию. Это живой документ, в который мы будем постоянно вносить изменения. Мы будем всё время обсуждать, где мы сдвинулись, а где нет. Планы у нас — это конкретные проекты. Мы запустили пилотный проект по умному освещению, две площадки по умному городу, запустили большую трансформацию в здравоохранении, которую люди уже видят: работает электронная запись к врачу, люди видят, как доктор ведёт работу, всё документируется в электронных картах.
— Что будет двигать эти проекты, если не брать во внимание фактор вашей личной вовлеченности? Поменяется губернатор или поменяются ваши приоритеты, как будут проекты продолжаться?
— Там, где мы внедрим цифровые технологии, вернуться назад будет уже невозможно. А вперед проекты будет двигать общее понимание всех участников процесса, в каком направлении необходимо двигаться.
— Когда будет пройдена эта точка невозврата? Когда произойдёт внедрение первого проекта, который вы не сможете развернуть?
— В системе здравоохранения это уже идёт. Везде электронные медицинские карты; нам пока не всё там нравится, как и самим врачам, поэтому мы не останавливаемся на достигнутом. Система государственных закупок также уже внедрена. Портал «Управляем вместе» [портал правительства Пермского края] уже работает.
— Спасибо, что ответили на вопросы. Будем наблюдать в режиме реального времени. Читайте статью на Хабре.
— Вам спасибо, что приехали. Приезжайте ещё!
Автор: andorro
