Поздравляем разработчиков RaspberryPi — недавно они преодолели барьер в 2 млн проданных плат.
И в честь этого знаменательного события предлагаем перевод выступления Эбена Аптона (PYCON US конференция март 2013 года).
Выступление
Спасибо всем! Меня зовут Эбен Аптон (Eben Upton), я управляю компанией Raspberry Pi Foundation, основанной в Великобритании. Мы делаем маленькие компьютеры для детей.
Я бы хотел поговорить немного о том, что такое Raspberry Pi. Это очень большая история о самом Raspberry Pi и о том, почему мы этим занимаемся.
Для меня Raspberry Pi – это семилетнее путешествие, с тех пор, как я был, что называется, завучем Кембриджского университета. Сейчас роль завуча заключается в организации преподавания студентов по какому-либо предмету в одном из наших тридцати колледжей, а также в обеспечении достаточного количества студентов в будущем. Каждый декабрь к нам приходят ученики высшей школы. Раньше приходило очень много учеников, чтобы записаться на наш курс.
Когда я пришел в Кембридж в 1996, у нас было превышение лимита с долей 6:1, так что, чтобы попасть на курс по компьютерным наукам, нужно было бороться, нужно было выиграть у других пятерых кандидатов. А эти пять кандидатов чаще всего те люди, у которых было глубокое понимание того, что делают компьютеры. Это те, кто программировали с 10-летнего возраста. У них наверняка были Commodore 64 или Timex’ы. В Великобритании еще был BBC Microcomputer, именно с ним вырос и я. Это были люди, которые покупали эти машины детьми, чтобы играть на них в компьютерные игры. А, может быть, они создавали или покупали эти машины для учебы.
Но все эти машины имели нечто общее: когда вы включали их, они издавали звук «бип» (ну, у меня был «бип») и показывали программную строку (ожидая, что вы введёте команду). И поэтому первое, что вы должны были сделать, если хотели поиграть в игры или запустить текстовый редактор для домашних заданий — это выбрать не программировать компьютер.
Это значит то, что любой великобританец моего возраста, кто имел склонности или, просто, интерес к программированию, имели возможность удовлетворить этот интерес (т.к. это было по-умолчанию при включении компьютера) — могли программировать много часов в день, развивая свои навыки. Это значит, что практически все, кого я знал в школе, могли по крайней мере написать простую 2-у строчную программу:
10 PRINT “I AM THE BEST”
20 GOTO 10
… или может быть, что-нибудь более неприличное. Затем они шли в компьютерный магазин, вбивали код во всех машины, и нажимали ‘Enter’ на всех машинах и выбегали из двери. Это были незатейливые 80-е, мы развлекались, как могли.
Результатом этого был огромный поток умных и талантливых детей, которые заходили к нам в возрасте 18 лет. Курсы в Кембридже довольно известны своими короткими сроками: чем лучше университет в Великобритании, тем меньше ты там проводишь времени. Так вот, за трехлетний курс у нас было 60 недель, чтобы превратить ученика высшей школы в того, кто может начать работать над 3-х летней докторской [3-year PHD programme]. Это значит, что нам было очень полезно опираться на уже существующий уровень умений и определённый уровень знаний тех, кто к нам приходил, и на самом деле, что нам нужно было делать – это убеждать детей, что они ничего не знают. У нас для этого был потрясающий инструмент — «функциональное программирование» — Standard ML.
Нужно было «колотить» этих детей (я был одним из этих детей); они ломали стереотипы первые восемь недель курса. И, когда они, хныкая, лежали на полу, мы понимали, что их уже можно начинать учить вещам, которые им нужны.
Людям абсолютно необходимо знать функциональное программирование. К тому времени, как я защитил докторскую и начал проводить интервью с людьми в 2005 году, картина радикально изменилась. Если раньше у нас было примерно 500 кандидатов на 80-90 мест, их стало всего 200-250. Конечно, это была хорошая доля, но она все равно становилась меньше. Мы начинали задумываться, что нам не набрать и 80 или 90 человек. Но, пока мы могли найти этих людей на курсах, которые несомненно были такими же умными, как и те, кто учились в середине 90-х, но им не хватало встроенных хакерских знаний по поводу того, что делает компьютер. Нам пришлось тратить много времени на старте этих 60 недель, чтобы подстроить студентов под уровень, который раньше был само собой разумеющимся.
В 2006 небольшая группа в университете стала задумываться, почему так произошло, и могли ли бы мы что-нибудь с этим сделать. Теория состояла в том, что пропали 8-битные машины, которые существовали, когда мы были детьми. Эта экосистема была уничтожена игровыми консолями: они не только непрограммируемы, но они и разработаны так, чтобы быть НЕ программируемыми. Определенная бизнес-модель подталкивает к созданию непрограммируемых частей аппаратных средств для того, чтобы получить доход с разработки платформы.
Затем появились ПК. ПК – это отлично программируемое «железо», как программируемая среда, ПК гораздо более замысловатые и удобные для пользователя, чем те машины, которые существовали в 80-е. Что поменялось, так это архитектурный выбор. Если вы покупали ПК [то он работал из коробоки], и вам необходимо было сделать усилие [выбор], чтобы начать программировать на нём, вам необходимо было сделать усилие, чтобы установить какую-либо программу, или найти документацию. И этот маленький барьер энергии оказался достаточным, чтобы заметно сократить число умелых кандидатов.
Мы подумали, что существует эта ниша, и нужно ее заполнять. У нас появилась идея заполнения этой ниши, и она состоит из четырех частей.
Прежде всего, это должно быть что-то программируемое.
Во-вторых, это должно быть интересно. Мы помним, почему дети покупали эти машины в 80-е – я сам покупал подобные в 80-е, но для программирования – дело в том, что они покупали компьютеры для игр и для школьных работ, так что должно было быть что-то еще. Это должно быть не просто программируемое устройство. Для нас «интересно» означало игры, графику и видео.
Также, оно должно быть крепким. Нам нужно было что-то маленькое и надежное, что-то, что можно засунуть в школьный рюкзак, вытаскивать множество раз и не повредить.
В конце концов, нам нужно было что-то дешевое. Мы знали, что нам нужно попросить людей купить эти машины, но они не должны быть дорогими. Наша идея была в установлении цены обычного школьного учебника, ведь можно попросить детей купить учебник. Мы выбрали цену в $25, что показывает то, что мы вообще не знали, сколько стоят учебники. Если бы мы знали, сколько стоят учебники, у нас не было бы проблем с инженерами в течение нескольких лет :)
Мы установили планку в $25. Это самая дешевая модель Raspberry Pi. Мы потратили много времени, пытаясь понять, что мы могли сделать за $25. Первое, что мы сделали, было похоже на семейство Arduino, с которым, я думаю, многие из присутствующих работали. Он был основан на микроконтроллерах. Вы могли вставить этот микроконтроллер в старый телевизор стандартного качества, и у вас мог получиться микроконтроллер, похожий на 8-битные Atmel или ATmega. Но у нас не получились эти тесты. Одна из чудных вещей состояла в том, что вы могли сделать подобное устройство на макетной плате [veroboard]. Вы могли сесть за работу дождливым днем, а вечером вы могли получить компьютер. А определённо умещается в наших заявленных $25, но это может быть неинтересно для детей, не так ли? Мне это интересно, потому что я уже знаю, как программировать, и мне нравятся компьютерные игрушки [geeky toys]. Но они должны быть интересны и для детей. Так что мы бросили эту идею.
Примерно в это время я пошел работать в компанию Broadcom, и до сих пор мне платят заработную плату, хотя сейчас провожу больше времени с этим устройством. Мы делали чипы для телефонов, которые стоили примерно столько же, сколько стоили микроконтроллеры, и я был поражен тем, что если вы компания по производству мобильных телефонов, то $10 здесь отличаются от $10 в Digikey [магазине электронных компонентов] в плане производительности. И наша небольшая группа решила посмотреть, что мы можем сделать на базе одной из платформ для мобильных телефонов.
Где-то в 2008 году в наших руках оказалось устройство, изобретенное в Кембридже, основанное на графическом процессоре мобильного телефона, и оно как нельзя было кстати. Это было устройство, не имеющее открытого процессора, внутри него было проприетарное RISC-ядро. Мы мы портировали туда C Python. Мы получили, чего так долго хотели. Это была машина, которая запускалась под известным для обучения языком, в данном случае – Python. И она круто смотрелась. Она умещалась в $25, могла проигрывать видео в качестве 720р, в ней был достаточно мощный графический процесс, мы добавил Python биндинги для всех этих фич. Это была реально классная маленькая платформа. Вы знаете, мы думали, что это отличный старт. Мы подумали, что нам нужна организация, чтобы рекламировать эту машину. Мы придумали название ‘Raspberry Pi’, где Pi означает Py в ‘Python’. Да, неправильно написано, но я защищал это написание в течение последних четырех с половиной лет. Нам казалось, что Pi был бы потрясающим логотипом, и никогда не пользовались этой возможностью, но в итоге застолбили это название.
И тут пошло-поехало. Но одна из проблем, с которыми мы столкнулись, состояла в том, что нам пришлось делать все самим – это была очень закрытая платформа. Мы встроили туда популярный язык, но нам пришлось писать все самим: свои сетевые драйверы, драйверы для SD-карт и всего такого, поэтому еще не дошли до конца. Нам очень повезло, что через пару лет [в Broadcom] выпускался новый чип для мобильных телефонов, и мне удалось я поставил во главу угла чипа — ARM11… Вот они – преимущества работы в команде по разработке чипов.
«Нам непременно нужен ARM11 в этом чипе по необъяснимым бизнес причинам [unspecified business reasons]».
Мы получили этот чип, и это было прекрасно: у нас получилось то, что мы хотели. Это была почти открытая платформа, на которой мог запуститься Linux, а это значило, что мы могли позволить себе это вложение в разработку реальной операционной системы, за которую не нужно платить.
Но мы все еще мыслили слишком узко. Единственное, чего мы хотели, это достичь планки в 250 кандидатов в год, которые хотели бы учиться в Кембридже на факультете компьютерных наук. Может быть, еще добавить туда 80 или 90 человек для изучения языка ассемблера. Это был бы неплохой результат. Так как мы все страдали ностальгией – я не знаю, есть ли тут кто-нибудь, кто сталкивался с машиной под названием BBC Microcomputer? Это был образовательный микрокомпьютер в 80-е годы, спонсированный BBC. Так вот, наша группа работала с BBC Micro, и мы все были достаточно романтичными, поэтому мы подумали, что было бы круто приклеить стикер BBC на машину. Мы начали называть ее BBC Nano, так как мы никогда не хотели бренд Raspberry Pi. Мы начали спрашивать у BBC: «Можем ли мы приклеить ваш логотип на машину?», а они продолжали отвечать «нет», было много причин по этому поводу.
Наша последняя попытка состоялась в мае 2011 года (почти 2 года назад): мы пошли к Рори Селлану-Джонсу, главному корреспонденту BBC по технологиям, и спросили его еще раз, он сказал нам нет. Но затем добавил: «Хотя я думаю, что это замечательная идея. Могу ли я сделать видео с одним из вас, и вы могли бы поговорить об идее прототипа?»
Один из моих коллег, Дэвид Брэбен, один из моих товарищей – я не знаю, кто-нибудь играл в компьютерную игру «Elite»? Кто потерял все свое детство в этой игре? Так вот, это вина Дэвида. Появилось 45-секундное видео с ним. Он просто стоял с чем-то, нисколько не похожим на Raspberry Pi, и рассказывал о проекте Raspberry Pi.
Видео [по какой-то причине нет аудио]
Видео посмотрели 70000 раз на YouTube за два дня. И это были замечательные два дня для меня: я сидел в Broadcom на работе и ничего не делал. Я просто сидел, постоянно нажимая F5.
Вы видели эпизод из «Симпсонов», где Гомер покупает консоль домой и заменяет весь функционал одной из игрушечных птичек. Вот примерно так же я нажимал F5. Мой счетчик «насколько ты популярен» продолжал повышаться, я чувствовал себя замечательно.
В конце второго дня я пришел домой, я был реально воодушевлён, и вот мы сели с моей женой Лизой обедать, сели обедать за стол друг на против друга, и тут мы неожиданно осознали… — 'о, блин!’ [oh, shit!] — мы осознали, что пообещали 600 000 людям, что построим им 25-долларовый компьютер — не зная, как это сделать…
И поэтому 2011-ый год для меня был очень сложным, так как нужно было, прежде всего, понять, как добиться этой цены. Если сложить цену всех чипов, примерно так и получится, но в Raspberry Pi порядка 180 компонентов. Некоторые из них стоят один цент, некоторые – два, некоторые – 10, и они реально могут прибавить цену. Мы долго пытались понять, как снизить планку до $25 или до $35, но это уже с Ethernet и с несколькими USB разъёмами.
К концу года у нас появилось то, что как раз подходило по цене. Это была фантастика. Мы подумали о 600000 людей и подумали: «Ну, большинство из них просто мимо проходили, они на самом деле не хотят Raspberry Pi». Мы придумали отличную бизнес-модель (я только что закончил MBA, поэтому знал всё о бизнес-моделях), и я подумал: «Мы выпустим 10000 Raspberry Pi плат, выложим информацию на сайте, похожем на интернет-магазин, люди начнут их покупать, а затем, через несколько месяцев, у нас закончатся 10000 плат, и мы используем эти деньги на изготовление последующих плат, это будет круто!»
Но затем появились сигналы опасности: трафик на сайте был огромен, количество людей на форумах возросло. И для того, чтобы оставить людей заинтересованными, мы выложили на сайт содержимое загрузочной SD-карты, так как машина запускалась с нее. Это было раннее бета-обеспечение с багами, простая прошивка, вы могли запустить ее на Qemu. Эту версию скачали 50000 раз. Это был момент, когда мы поняли, что есть 50000 людей наших фанатов, насколько суровых, что готовы скачать даже самую багерскую альфа версию операционной системы, для компьютера, которого пока ещё не существует.
Тогда мы подумали, что наши 10000 моделей разберут всего за неделю, а их создание длится три месяца, так что у нас будут проблемы. Нам очень повезло, так как мы нашли две компании в Великобритании: Premier Farnell и RS Components. Они работают здесь под торговыми марками ‘Newark’ и ‘Allied’. Два огромных дистрибьютора, у которых были те же цели. Их покупатели – это инженеры, у них есть интерес в создании сильной инженерной базы в стране. Поэтому у них были те же цели, что и у нас. Поэтому они были готовы выручить нас, не просто распространяя платы, но производя их за нас. Они были готовы обеспечить капитал, они были готовы обеспечить снабжение и поддержку от покупателей. В январе 2012 года — за два месяца до запуска мы превратились из учреждения с закрепленным капиталом, в компанию которая выдавала лицензии на интеллектуальную собственность [IP licensing company]. Мы были владельцами чертежей платы, нам принадлежал бренд RaspberryPi, и мы выдали лицензии (на плату и бренд) этим двум компаниям, а они делали тяжелую работу за нас. Вот что помогло обеспечить масштабируемость.
Нам очень повезло, что мы так сделали — потому что у нас было 100000 заказов в первый день (12 апреля 2012 года). Ответом на наш вопрос был: «15 минут». Это было мило. Вот уже прошел год. Мы продали уже миллионный Raspberry Pi в прошлом месяце.
Мне нужно притвориться, что я не зря назвал цифру 1, не так ли? Так вот, единица – это один миллион проданных машин. [в начале выступления на экране была выделена цифра 1 из числа Пи]
Это был замечательный год, и одна из самых важных вещей в этом году за первые шесть месяцев заключалась в том, что на нашем сайте было много лицензионных программ, которыми мы занимались все это время. Следующие 6-9 месяцев люди, которые сведущи в компьютерах, начали писать о нас.
Последние 3-6 месяцев характер подачи на наш сайт изменяется. Есть взрослые, которые работают на Pi, и дети хотят работать на нем тоже. Это очень хороший знак.
Я вас сейчас поражу. (говорит за кулисы) Можно вернуть слайд?
(появляется число Пи — 3,1415, число 15 выделено)
15 крутых картинок. Я не смог обойтись пятнадцатью, но будет очень быстро.
Мы не ожидали того, что люди будут делать проекты. Я занимаюсь графикой и считаю, что многие люди хотели бы делать графические демо для платформы. Если в этой комнате есть специалисты по графике, то сделайте какое-нибудь демо на Pi и осчастливьте меня. Но все то, что уже сделали люди для Pi, совершенно было неожиданно для меня. Вот, пожалуйста, замечательная работа.
Люди используют эту платформу для того, чтобы создавать музыку. Это аналого-цифровой синтезатор, который вы можете скачать, под названием… Название вылетело из головы, но вы можете узнать о нем на сайте raspberrypisynthesizer.blogspot.ru/.
Пиво! Оказывается, есть много людей, которые в одинаковой степени любят компьютерное программирование и пиво. Вы не поверите, но некоторые люди, начав работать с Raspberry Pi, решили правильно сделать свою пивоварную станцию. Есть программа под названием BrewPi, это открытая платформа. Я думаю, что она написана на Python, Arduino и для Raspberry Pi. Это система, анализирующая «микроварение пива» на Raspberry Pi.
Фотография. Это мне понравилось. Если вы хотите идеальные макрофотографии, есть такой процесс, называемый «сведение фокуса», при котором вы фотографируете дважды, фокусируя камеру на два объекта, а затем сводите их вместе. Обычно для этого нужно программное обеспечение стоимостью £1000, а здесь все сделано простым сканером, камерой и Raspberry Pi. Очень мило.
Ах да, игры. Вокруг Raspberry Pi есть огромное общество любителей ретро-игр. Raspberry Pi достаточно мощный, чтобы эмулировать эру компьютеров, на которой вырос я и которую разрушила эра компьютеров. Я постоянно на это жалуюсь. Вот, пожалуйста, Super Nintendo, черт бы тебя побрал!
Теперь об освещении. Я вставил этот слайд, потому что это невероятно мило. На Темзе находится много бумажных, нет, наверное, пластиковых лодок. Есть небольшой причал на Темзе, называется Canary Wharf, там находится много финансовых служб Великобритании. Там есть вереница лодок, к которой вы можете подключиться, набрать текст, и лодка изменит свой цвет. Подобного рода инсталляции стали популярными для Raspberry Pi.
О, это моя любимая! Это «Доктор Кто», космос и Raspberry Pi в одном. Один джентльмен, Дэйв Акерман, которого я встретил в первый раз в четверг вечером, но я знаю его уже долгое время, он занимается установкой камер на метеозонды и посылает их на высоту 40 километров и делает фотографии. Он делает это с видеокамерами и простыми цифровыми фотоаппаратами. Год назад, сразу после запуска, он начал делать это с помощью Pi. У него получились вот эти замечательные снимки Земли с высоты 40 километров, и он продолжает делать невероятные вещи, такие как маленький полистироловый TARDIS в космосе.
Важно заметить то, что это позволяет «Космической программе» с достижимым бюджетом достичь уровня каждой начальной школы мира. Я бросаю вызов всем детям, не интересующимся в науке, технологии, инженерии и математики, чтобы они смогли запустить TARDIS в космос.
У нас есть такие же журналы, которые выходили в 80-е, с такими же прописными кодами, как в 80-е. Журнал с кодами Python. Есть что-то в этом, ведь интернет – это отличный помощник людям, чтобы научиться писать на программе. Я помню, как ребенком, играя в «Elite», я хотел написать маленькую 3-D игру, хотел нарисовать линии. Я знал, что существует такой алгоритм Брезенхэма, который позволял рисовать эти линии. Мой отец был профессором в Великобританском университете, и у меня был доступ к университетской библиотеке. Мог ли я найти там об алгоритме Брезенхэма? Мог ли? Проклятье. А сейчас я могу узнать об этом алгоритме, просто забив его в Гугл.
Но замечательно то, что, когда ты набираешь что-то вместо того, чтобы просто скачать это с интернета, появляется такое ощущение, которое проходит через твои глаза, в твой и выходит из пальцев, это нечто большее, чем просто скачать и запустить. Обычно, когда ты пишешь код и делаешь ошибку, у тебя появляется «возможность обучения». Я помню эти «возможности» в 80-е годы.
Вот бесплатный журнал под названием «The MagPi». Надеюсь, что в будущем мы будем их печатать. Пока это электронная версия для первых восьми номеров, выходит каждый месяц. Скоро она превратится в печатную версию, на которую можно будет оформить подписку.
У нас есть книги. Я не знаю, есть ли у вас учебники Haynes. Да? Ну вот, машинные учебники Haynes были в моде в Великобритании, когда вы открывали капот, а там был большой кусок металла, на котором написано «если откроете, то гарантии не подлежит». Haynes пришлось пережить этот переход и они выжили благодаря таким учебникам, как «Учебник Haynes для космического шаттла» и «Учебник Haynes для ребенка», теперь они сделали такой учебник для Raspberry Pi, так что мы наблюдаем за развивающейся экосистемой вокруг Pi, а это очень отрадно. У нас даже есть одна книга О’Райли, что означает «ты сделал это».
Вот крутая вещь. Это язык программирования под названием Python. Один парень понял, как запустить Python на рабочем столе своего компьютера. Можно сфокусировать курсор на рабочем столе и начать писать на Python. Вот настолько люди приблизились к примитивному опыту, о котором я говорил ранее, а это на самом деле мило.
Корпуса — мы думали сделать примерно 1000 таких, в начале, и примерно 10000 после. Мы не думали, что сделаем достаточно шаблонов для них, поэтому не сделали корпус. Это значило то, что мы оставили много ценностей в экосистеме. Многие люди стали делать кейсы для Pi, даже несколько аксессуаров. Кейсы идеально бы дополнили эту гамму. Они покрыли весь рынок. И это нижний порог рынка, потому что это .PDF. Нужно просто распечатать шаблон на самой толстой бумаге, которую вы сможете найти и вставить в принтер, не сломав его, затем свернуть, и у вас будет кейс! И он даже не воспламеняется, что неплохо. Мне нравится это, похоже на корзинку.
А вот ещё один пример крутого корпуса — на базе LEGO. У нас была идея создания компьютера размером с кредитную карточку, это был наш способ фокусирования на маленьких размерах и простоте общения. Можно сказать, что это компьютер размером с кредитную карточку, но на самом деле это не так, потому что я не обращал внимания на парня, который занимался разработкой платы, это мой друг Пит Ломас, поэтому она на один миллиметр больше, чем нужно. Но благодаря какому-то счастливому совпадению, абсцисса и ордината платы оказалась равны обычной детали LEGO, очень-очень близко. А таких LEGO кейсов теперь полно. Эта идея пришла в голову девочке по имени Биз. Ей 11 лет, и она выложила обучающие материалы на ее сайте. Теперь существует сайт с магазином нестандартных наборов LEGO, вы можете купить их. Так как Биз все это придумала, она получает гонорар, а так как ей 11 лет, то этот гонорар ей выдают в форме LEGO. Теперь у нее больше LEGO, чем у меня.
А вот, с другой стороны, Pibow. Дочка Джесси получила потрясающий корпус для своего Raspberry Pi. Это Pibow. Он сделан человеком, который оформил наш логотип. Это стопка кусков плексигласа. Самый красивый корпус для компьютера, который я когда-либо видел.
Вот небольшое доказательство того, что дети учатся программировать на Raspberry Pi. Этого парня зовут Майки. Вы не можете этого видеть, потому что не попало в кадр, но он учится программировать в Scratch, язык программирования, который создали мы. В данный момент мы тратим много средств, чтобы скоординировать Scratch с Pi.
У нас был очень узкий взгляд: мы думали, что это поможет нам с проблемой в Кембриджском университете, а оказалось, что дети по всему миру хотят пользоваться программой. Вот ребята из Уттар-Прадеша, Индия. В нижнем левом углу вы можете видеть, что они используют Scratch для того, чтобы научиться программировать. Нам посылают много подобных фотографии. Когда у нас трудные дни в развитии Raspberry Pi, а их бывает не так и мало, подобного рода фотографии поднимают нам настроение и помогают в продвижении, потому что они показывают то, зачем мы должны заниматься этим маленьким компьютером.
У нас идет Minecraft. Я не думаю, что нужно тут еще что-то говорить. Я говорил, что здесь нужна была зацепка. Нужно зацепить детей в мир компьютеров. Вполне понятно, что многие дети любят играть в Minecraft. Mojang очень нам помогли, так как они сделали карманную версию Minecraft под названием «Minecraft Pi Edition». Замечательная вещь состоит в том, что в этой версии есть небольшое «гнездо», к которому можно связать любой язык программирования (отгадайте, какой больше всего используют), а затем писать текстовые команды, чтобы взаимодействовать с миром. Вы хотите построить дом и начнете «кирпич, кирпич, кирпич...». А можете открыть окно с Python и написать:
for x in range(10):
for y in range (10):
brick()
И у вас появится маленький пол. А это очень быстрая ответная реакция. Это позволяет детям найти то, что им непременно понадобится.
Пытаемся захватить мир. «Что мы будем делать сегодня вечером, Брэйн?» Это замечательная карта, созданная Райаном Волмсли, которому на тот момент было 14 лет. Это переделанная карта Google, саморегистрирующаяся, она показывает, где находятся Raspberry Pi в данный момент. Можно убедиться в том, что мы вышли из зоны комфорта в Кембридже, есть немного в Великобритании и очень много в Северной Америке. Северная Америка на данный момент – крупнейший рынок для нас вот уже в течение трех последних месяцев. Также там есть самая большая база. Это фантастика, мы даже не ожидали, что вас будет так много.
Есть небольшие шансы в Южной Африке, Австралии и Азии. Я думаю, что у нас получиться продать большое количество в Южной Америке и Индии, но мы пока туда добираемся. У нас есть на них планы.
А вот и Уэльс, откуда я родом. Когда мы начали разрабатывать Raspberry Pi, мы делали то, что делали все: ехали в Китай и строили. Мы начали с Китая, а через несколько месяцев нам позвонили из Sony, у которых есть фабрика в Уэльсе, и сказали: «Вы знаете, мы можем построить Pi за ту цену, которая вам по карману». В сентябре прошлого года мы разрабатывали Pi в Великобритании по той же цене, по которой мы строили их в Шэньчжэне. Для меня это очень важно, потому что я родился в 10 милях от этой фабрики. У южного Уэльса, как и у многих областей, являющихся индустриальными центрами развивающегося мира, огромные экономические проблемы. А возможность разработки самого дешевого компьютера в мире в Уэльсе – это потрясающий знак для всех тех, кто беспокоится о производственной индустрии в развивающемся мире. Для меня лично это очень важно.
[на слайде снова число Пи, выделена цифра 4]
Четыре. Четыре вещи о Python, четыре причины, почему Python важен для нас. Наше название. Мы получили название от Python, и я буду защищать всю свою жизнь возможность написать название «Python» именно так, но, да, мы в долгу перед ними.
Мы используем их чип. Это 2835, чип Broadcom, который я разрабатывал в команде для GPU. Мы создали всю машину под Python. Когда мы создавали процессоры для шейдеров, мы разработали мультимедийный IP в чипе на Python, потому что быстрее в сто раз, чем передавать данные через Verilog, так как эти инструменты просто лучше. У нас была идея: «Почему инструменты для программного обеспечения намного лучше, чем CAD?» Потому что программисты показывают то, что может их собственная компания. Вот и основные инженеры делают так же.
Наше программное обеспечение. Python и много других языков программирования помогли нам сделать необычную среду ARM/Linux с очень сильной базой ПО, которая может быть запущена в обычном X86 мире.
И, наконец, наш язык для обучения. Мы поддерживаем много языков. Для маленьких детей у нас есть LOGO и Scratch. Мы также будем поддерживать C и C++ для тех, кто хочет быть ближе к железу. Python помогает нам создать историю, которую мы можем рассказать детям. Мы говорим им: «Изучайте этот язык, в котором Hello, World – это просто текст (‘Hello, World’), а затем вы перейдете по «кривой линии», которая приведет вас к другим программам». Не будет больше существовать разрыва между тем, как ты пишешь двухстрочную программу, чтобы раздражать людей в компьютерных магазинах, и как ты станешь профессиональным инженером ПО. Мы думаем, что это очень важно, потому что если есть пробел в этой кривой, люди в него проваливаются.
Я почти закончил.
PyPy. Мы большие фанаты PyPy. Я думаю, что это замечательная идея. Я был частым пользователем Psyco ранее, эти программы реально полезны и важны. У нас не такая большая производительность на Raspberry Pi, поэтому мы прилагаем все наши усилия на то, чтобы выжать все, что мы можем, из этой платформы. Конечно, PyPy будет большой частью нашего будущего.
Вот и все. Я думаю это все, что я хотел сказать. Спасибо большое за ваше время, спасибо за теплый прием. Пожалуйста, зайдите на www.raspberrypi.org и говорите о том, что вы сделали со своим Raspberry Pi.
От редактора
Хочется выразить благодарность Максиму Калиниченко, который выполнил уже второй перевод. Чтобы поддержать инициативу — мы решили выделить ему от нашего хакспейса MakeItLab — RaspberryPi микрокомпьютер :)
Кстати вот что он прокомментировал после перевода:
Закончил перевод по Raspberry Pi. Это было замечательное выступление.
Это был трудный и долгий перевод. Не знаю, справился бы я без текста или нет :) Скорее всего, да, потому что тема интересна. Эбен рассказал все прекрасно и доступно.
Мне даже захотелось научиться программированию на Питоне, честно говоря!)
Я умею чуток программировать на Паскале, но это совсем основы, ибо был самоучкой. А вот Питон хотелось бы осилить. Не знаю, для чего, но просто очень интересно.Спасибо за такое интересное видео!
Так выражаю благодарность Andrew McBrearty, кто любезно согласился, и набрал английскую текстовку выступления.
Перевод журнала TheMagPi
К слову говоря перевод на русский выступления Эбена Аптона занял больше полу-года — начинали несколько людей, но только Максим смог окончательно выполнить перевод (взялся за перевод он в начале ноября).
Есть предложение — для того, чтобы переводы по тематике RaspberryPi (обучающие материалы для школьников) появлялись быстрее — собрать некий фонд.
Например можно сделать краудфандинговую кампанию на сбор средств на перевод The MagPi журнала — я общался с редактором — они не против перевода на русский. Это замечательный журнал для начинающих программировать, уже 18 номеров.
Для того, чтобы выяснить ситуацию — я создал веб-форму для опроса, где вы могли бы отметить ваше намерение по участию в кампании. По её результату мы примем решение о старте кампании. Спасибо.
Автор: nemilya
