Кто будет сторожить сторожей?
Это латинское изречение показывает, что древние римляне кое-что понимали в политической жизни. Сами римляне так отвечали на этот вопрос: «Никто». И именно поэтому их верховные политики со временем стали называть себя цезарями, а их республика, в конце концов, превратилась в монархию. Так кто же все-таки должен сторожить сторожей? Вместо ответа на этот вопрос нет смысла начинать ругать испорченность «политической мафии» и «политическую машинерию», если только вы не хотите создать такую же, но свою. «Политической машинерией» американцы называют великолепно отлаженную политическую организацию, профессионально собирающую избирательные голоса во время кампании, и выкатывающую их все в день выборов, практически гарантируя победу своему кандидату. По сути, это – клуб агитаторов из предыдущей главы. И термин «политическая машинерия» обычно произносится с кривой усмешкой, как будто есть что-то плохое в том, что политическая организация работает эффективно. Коррумпированная политическая машинерия – это всего лишь эффективная политическая организация, захваченная жуликами в то время, пока честные граждане дремали. Многие из правящих нашими городами машинерий не являются коррумпированными, если только не считать назначение на посты своих людей и мягкую форму фаворитизма при дворе их руководителей явлением того же порядка, что и взяточничество, рэкет, и связи с гангстерами. Многие презираемые машинерии служат обществу намного лучше, чем оно того заслужило. Но все-таки сторожить сторожей – необходимо.
Взгляните на Филадельфию, город братской любви, Уильяма Пенна, и Бенджамина Франклина. Текущая из крана вода там такая плохая, что местные жители предпочитают покупать привезенную воду в бутылках. Река в городе настолько загажена промышленностью, что ее воды разъедают корпуса военных кораблей даже над ватерлинией. Городское метро работает плохо, была начата постройка двух больших веток метро, но их так и бросили незаконченными, потому что выделенные на строительство деньги куда-то исчезли. Думаете, бюджет здесь не пополняется налогами? Как бы не так! Здесь есть, и подоходный налог, и все остальные налоги, принятые у нас в стране.
А недавно здесь был арестован гражданин, попытавшийся сфотографировать знаменитый Колокол Свободы: местная мэрия, похоже, сделала дойную корову из привилегии фотографировать этот памятник. «Король бродяг» – неформальный лидер бродяг нашей страны – говорил, что трущобы Филадельфии – самые запущенные из всех, которые он когда-либо видел у нас в стране. Печально известные доходные дома Нью-Йорка, построенные по старым нормам, и поэтому очень плохо вентилируемые, могут считаться курортом по сравнению со теми зданиями, из которых состоят местные трущобы. Проведенные опросы показывают, что 30% из всех зарегистрированных здесь случаев заболеваний туберкулезом случилось именно у жителей этих зданий, услышав эту цифру, я едва поверил собственным ушам. Глядя на эту печальную статистику, становится ясным, почему местные газеты на полном серьезе пишут о домах барачного типа, как о «домах будущего».
В то время, как в Панаме успешно избавились от гнездящихся в джунглях малярийных комаров, а в Нью-Йорке извели мух до такой степени, что окна можно не затягивать сетками, в Филадельфии оба этих паразитирующих вида насекомых скоро получат право голосования, настолько они овладели городом. Выставленные в витринах магазина всевозможные продукты открыты не только для мух, но и для кашля, чихания, и грязных пальцев самих продавцов. Улицы здесь может быть, когда-то и подметали, но признаков этого нигде не видно. Глядя на все это, можно подумать, что местные жители должны исполниться негодованием и выгнать городских управляющих со своих постов. Думаете, это так? Отнюдь нет, и я готов держать пари, что они даже гордятся всем этим свинством!
Я много раз спрашивал местных жителей, которые жаловались на тот или иной непорядок в городе, почему они ничего не сделают, чтобы прекратить это безобразие. В ответ я получал удивленный взгляд и вопрос: «Что я могу сделать? Не будь глупцом, я не могу в одиночку разрушить всю эту машинерию. Поэтому я уже много лет не хожу на выборы». Я видел в Филадельфии одну элегантную, красивую, и со вкусом одетую женщину, гуляющую по центральной площади города со своей собакой. Когда собака останавливалась, чтобы сделать свои дела, ее хозяйка стояла около нее, придерживая поводок, с самодовольной улыбкой глядя на то, как ее собака гадит на мостовую. Эта женщина показалась мне символом Филадельфии.
Пусть этим займется кто-нибудь другой
Писатель Генрих Хойзер, в своей книге «Германский ответ» – памфлете на нашу страну (которая его приютила) – описывал типичного американца, как безответственного невежду, не имеющего полноценного образования, обученного чисто техническим навыкам, и предсказывал нашей стране скорый крах, потому, что, по его словам, американцам недостает социальной ответственности. Для иллюстрации, он вспоминает, как он ехал пассажиром в автомобиле, и его водитель – хорошо воспитанная, образованная американка, увидев на дороге пешехода, сбитого другим автомобилем, даже не остановилась. Из этого Хойзер заключает, что для американцев такое поведение типично.
Я бы мог сказать в ответ, что немецкие крестьяне еще более социально безответственны, чем американцы, но это не будет достойной аргументацией, так же, как и замечание о том, что есть большая разница между поведением душевно черствого индивидуалиста и хорошо организованными коллективными зверствами, спланированными правительством нацистской Германии. Брошенное Хойзером обвинение – в любом случае упрек всем нам, и в том, что написал рассерженный немецкий писатель, есть доля правды. Но я готов поставить десять долларов против одного, что любой член любого клуба агитаторов, повел бы себя по-другому, и оказал бы сбитому пешеходу помощь.
У меня есть знакомый, представляющий как раз описанный Хойзером типаж. Он – урожденный американец, получил блестящее образование, имеет высокооплачиваемую работу, женат и растит детей. И у него достаточно свободного времени и денег для того, чтобы интересоваться политикой, и интересоваться ею очень активно! Однако никакого личного участия в политике он не принимает, он ею только интересуется! И изредка ходит голосовать на выборы. Он антисемит, расист и настроен против эмигрантов. Считает, что в государственных школах должно быть разделение детей не только по расовому признаку, но и по финансовой обеспеченности их родителей, чтобы его дети не общались с детьми «низшего класса». Он занимается бизнесом, но при этом не верит в свободу предпринимательства, мечтая о том, чтобы правительство ввело правила, ограждающие его предприятие от свободной конкуренции других бизнесменов. Правительство для него – «Они», и эти «Они» всегда делают то, что его не устраивает. В конце концов «Они» так его рассердили, что он придумал как улучшить ситуацию. Он решил, что главная проблема в действиях правительства – это само наличие правительства, и его нужно отменить. И он верит, что когда-нибудь придет светлое будущее, где такие, как он создадут свой собственный государственный строй, освободятся от «Них», и заживут счастливо.
Я хотел бы верить, что таких людей, как мой знакомый, в нашей стране не так много, для того, чтобы они стали опасны, но совсем не уверен в этом. Если людей, придерживающихся теории о том, что во всех их бедах виноваты «Они», много – значит Генрих Хойзер прав, и наша страна может потерпеть крах. Мы сами сделаем с ней то, что не удалось странам нацистской Оси.
Политика и угроза физического насилия
Я погрешил бы против истины, если бы не согласился с тем, что, занимаясь политической работой, волонтер может подвергнуться физическому насилию, даже в своем собственном районе. Однажды, в день выборов моей первой кампании, я был вынужден срочно укрыться в здании избирательного пункта до прибытия нашего юриста, спасаясь от шестерых бандитов на автомобиле, которым, очень не понравилось то, что я подсчитываю количество приходящих избирателей. Не скажу, что я вел себя во время этого инцидента героически, скорее я склонен избегать подобных стычек. В тот момент я был удивлен и шокирован этим инцидентом, потому что избирательный пункт находился в процветающей и респектабельной части города. Я не мог себе и представить, что здесь могут твориться такие же вещи, какие постоянно фигурируют в полицейских сводках из злачных районов. И уж конечно это не должно было случиться со мной, уважаемым гражданином!
Подобное происходит нечасто, но, тем не менее, вероятность таких инцидентов нужно учитывать. В тот день, когда произошла описанная выше история, я узнал, что другому наблюдателю повезло меньше – его избили и оставили лежать на мостовой. К счастью, меня подобные инциденты миновали, но ситуации, которые могли закончиться печально, со мной случались. У некоторых моих коллег-волонтеров я видел шрамы, полученные при отстаивании своих законных прав. В моем городе в последние годы было как минимум два случая запугивания политических активистов, и в одном из них был замешан бывший полицейский, который теперь отбывает наказание.
Даже если вероятность таких случаев небольшая, не является ли это для уважаемого гражданина уважительной причиной для того, чтобы держаться в стороне от занятий политикой Тут все зависит от того, как на это посмотреть. Если наши сограждане считали, что за свободу своей страны стоит воевать на земле, на море, и в небе, значит, и нам стоит бороться за победу на выборах, подвергаясь значительно меньшему риску, чем они. Это тот самый «боевой дух в мирное время», о котором пишут наши философы.
Политики и политологи
Ничто не мешает политологам разобраться в практической политике, и кое-кто из них в ней разбирается. Однако, большинство из них, к сожалению, совершенно оторваны от реальности. Когда из своих учебных аудиторий они попадают в сумятицу реального политического мира, то выглядят в нем полными идиотами. Кое-кто из них, учась на собственных ошибках, вырабатывает в себе чутье на политических фаворитов, и, изрядно потрудившись, таки становится ученым-практиком. Но большинство – так и остается в неведении.
Здесь я не имею в виду, ни давно канувший в лету Фонд Умов – группу политических советников Рузвельта, ни пришедших в политику людей с высшим образованием. Совсем наоборот – в правительстве, как нигде, нужны люди умные, образованные, и имеющие склонность к науке. Многих же из тех, кто занимается наукой о политике, к сожалению, нельзя назвать ни учеными, ни политиками. Потому что политика – это название общепринятого практического способа достижения гражданами страны своих целей. Многие же из занимающихся политологией «ученых» только теоретически разбираются в том, как мы, граждане Америки, управляем своей страной.
Слово «наука» также означает вполне конкретное понятие – набор знаний, полученных определенными способами. Суть этих способов заключается в наблюдении фактов и явлений, попытками найти между ними причинно-следственные связи, в измышлении гипотез, и проверке этих гипотез путем их соотнесения c наблюдаемыми в реальности фактами. Все научные знания основаны на сборе фактов – в местах их проявления, и в лабораторных экспериментах. В таких науках как физика и химия, факты, на которых они построены, можно наблюдать непосредственно в научной лаборатории. В других же науках, таких, как геология и исследования стратосферы, ученый, если он хочет открыть что-то новое, а не перефразировать то, что написали другие, должен лично добраться туда, где наблюдаются изучаемые явления, потому что там, где он живет, воспроизвести их невозможно. Так разве не очевидно, что для научного изучения политики нужно проводить много времени там, где политика происходит?
У меня в руках письмо от моего знакомого политолога, выучившегося в одном из самых известных учебных заведений. Опыта практической политики у него нет. Однако, он мне пишет: «Итак, ты считаешь, что опыт практической политики совершенно необходим для развития навыка политического взаимодействия? Я не против эмпирических методов, но думаю, что научный подход даст гораздо больше сведений, чем опыт работы в правительстве. Мне кажется, что даже после десятилетий участия в политической работе своей партии, политик-любитель со всем своим опытом будет так же неспособен добиться желаемых политических изменений, как и в начале своей политической карьеры». Эта цитата отражает такое глубокое заблуждение, что я даже и не знаю, с чего начать ее опровергать. Пожалуй, начнем с признания того, что человек действительно может быть очень хорошим политическим работником, не видя при этом общей политической картины – если он не интересуется текущими политическими делами, историей, экономикой, социологией, и многими другими вещами. Политика – самая широкая из всех сфер человеческой деятельности, и в этой книге мы затронули лишь малую ее часть. Но как может кто-либо надеяться «добиться желаемых политических изменений», не имея опыта приведения в движения механизма, обеспечивающего политические изменения. И поймет ли этот кто-либо, что желаемые изменения произошли, если не выйдет из своей академической среды и не пообщается с народом страны вне ее?
Кроме того, заметьте направление мысли автора письма, у которого «эмпирические методы» и «опыт» противопоставлены «научным методам». К сожалению, полученное моим знакомым дорогостоящее образование не научило его сути научного метода. Научные знания получаются в результате экспериментов, которым можно доверять настолько, насколько это позволяют продуманность экспериментов и точность наблюдений и измерений. «Эмпирические методы» – это словосочетание, имеющее множество значений, но в научной методологии оно обычно означает те ранние стадии исследований, когда у исследователя слишком мало фактов, к тому же, неточно измеренных, и позволяющих построить только грубое их обобщение, взяв его за гипотезу. Наука о политике, из-за предельной сложности предмета ее изучения, в основном, находится именно в этой стадии. Поэтому, из всех научных методов, единственные подходящие для исследования политики – это эмпирические.
К сожалению, есть и другие методы изучения политики, один из которых – кабинетные домыслы философов. Это классический метод написания научных трудов о политике, его использовали Платон, Аристотель, Спенсер и Маркс. К этим трудам следует отнестись критически – ровно настолько, насколько их создатели пользовались вышеупомянутым методом. С тем же успехом все эти мыслители могли провести время, обсуждая схоластический вопрос о том, сколько ангелов уместится на острие иглы. И в наше время метод домыслов по-прежнему популярен!
Возможно, я желаю слишком многого, но я мечтаю о том, чтобы кто-нибудь когда-нибудь основал университет подготовки правительственных кадров, где одним из обязательных практических курсов будет работа на местах в течение, как минимум, одной предвыборной кампании. А дипломной работой выпускников необходимо сделать такую сугубо практическую и требующую немалых усилий политическую деятельность, как работа в течение выборного срока в окружном партийном комитете, выдвижение кандидатом на выборный пост, руководство предвыборной кампанией, или поддержка принятия закона в законодательном собрании штата. Тогда полученный выпускниками диплом даст им действительное право называться политологами. Такова моя мечта. И если бы честных, добропорядочных, искушенных в политике людей среди нас было больше, то они могли бы сделать много хорошего в жизни нашего общества.
Забытые дополнения и мелочи
Не кладите листовки с предвыборной агитацией напрямую в почтовые ящики: правила почты это запрещают.
Существует копировальный набор, подходящий для копирования открыток, стоит он примерно доллар. В него входят копировальные чернила и валик для прокатывания. За три-четыре доллара, можно купить желатиновые копиры, похожие на детскую грифельную доску, действующие наподобие гектографа, и подходящие для копирования, как открыток, так и деловых бумаг.
Непредвиденные случайные совпадения могут сыграть злую шутку над вашей тщательно спланированной кампанией, тогда вам остается только смириться, посмеяться, и забыть. Например, именно в тот год, когда я баллотировался на выборы, в газетных заголовках начала часто встречаться фамилия лидера американской нацистской партии, от которой моя фамилия отличалась только одной буквой!
Составляя доклад в партийный комитет, дипломатичнее писать «ваш комитет», нежели просто «комитет».
Разница между условиями кокуса и его решениями подобна разнице между Конституцией и принятыми по ней законами. Конституция – это соглашение о той линии, вдоль которой будут выстраиваться все будущие соглашения, ведущие к намеченной цели. Тем же самым является и кокус. Эта аналогия может облегчить вам объяснение новичкам сути кокуса.
Распоряжения местных властей, запрещающие раздачу листовок и рассылку агитации, так же, как и законы, запрещающие проводить митинги на улицах и в парках, должны встречать резкий отпор у всех приверженцев демократии и свободы слова. Исторически улицы – единственное место, где простые и бедные люди могут выразить свою политическую волю, а теперь власти пытаются лишить нас этого права. Я согласен, что, если лестница в вашем доме замусорена разбросанными политическими листовками, то это – досадное неудобство. Но еще более досадное неудобство – быть брошенным в концлагерь! Так что демократия стоит того, чтобы потерпеть некоторые неудобства.
Кандидатуры на выборные должности в политклубах не должны выдвигаться через комитеты по выдвижению, это – извращение идеи демократии. Любые предложения ограничить выдвижение кандидатур не должны приниматься. Нужно предложить собранию выдвигать кандидатов на должность, а объявлять об окончании выдвижения кандидатур следует только тогда, когда выдвигать новых кандидатов перестанут, и на собрании воцарится тишина. Отнеситесь снисходительно к тем, кто промедлил с выдвижением, и позвольте им выступить перед собранием, если они того желают.
Стар и млад
Это щекотливая тема, потому что нередко пожилыми волонтерами командуют молодые, и наоборот. На этой почве в вашей организации могут возникнут трения. О сохранении в такой ситуации благоприятствующей работе атмосферы должен позаботиться лидер группы, для чего ему нужно иметь авторитет у руководимых им. Если вы руководите группой людей не вашей возрастной группы, неважно, моложе ли они вас или старше, и вы обращаетесь к ним с подчеркнутым уважением, то у вас с ними не возникнет проблем. Быть подчеркнуто вежливым со всеми – очень утомительно, поэтому время от времени отдыхайте от людей в каком-нибудь безлюдном месте, или ненадолго уходите из офиса, если это возможно.
Как стать информированным
Вы, конечно, регулярно читаете какую-нибудь газету. Но читаете ли вы также газету ваших соперников? Во многих отношениях она может оказаться более информативной, чем ваше любимое издание. Комитет штата вашей партии, так же как и комитет штата партии соперников, наверняка издает какой-нибудь небольшой политический вестник, вам пригодятся обе этих газеты. Может быть, в вашей партии можно также получить бесплатную подписку на «Вестник Конгресса». Он слишком объемист для того чтобы читать его весь целиком, однако его полезно пролистать, обратив внимание на результаты голосования по важным вопросам и на некоторые доклады ораторов. Человеку, который хочет быть политически осведомленным, совершенно необходимо быть в курсе результатов голосования по важным вопросам. К моему стыду, я однажды всю кампанию праймериз поддерживал не того кандидата, потому что был неверно информирован относительно его голосования по интересующему меня вопросу. В крупных ежедневных газетах, политических журналах, и в газетах союзов налогоплательщиков и профсоюзов, можно найти удобные сводки по результатам всех основных голосований. Вам не обязательно придерживаться мнения издания для того, чтобы воспользоваться опубликованными в нем сводками результатов голосования. Не пытайтесь их запомнить, а храните в качестве справочного материала. Сохраняйте также копии программ и предвыборных обещаний кандидатов. Общепринято мнение, что обещаний кандидатов никогда не выполняются, и их программы – это всего лишь приманка для избирателя. Но по моему не очень богатому опыту, это скептическое мнение чаще оказывается неверным, нежели подтверждается, а вместо огульного охаивания всех кандидатов, каждый конкретный случай лучше рассматривать отдельно.
Я и моя жена однажды придумали интересный способ отмечать День Независимости, который вам наверняка понравится. В этот день мы читали вслух Декларацию Независимости и Конституцию: они написаны прелестным старомодным поэтическим слогом. К тому же, полезно освежить в памяти их содержание. И, кстати, раз уж мы вспомнили о поэзии, то я вам очень советую прочитать поэму «Народ, да!», процитированную мною в эпиграфе. Если бы у меня был поэтический талант, я бы мечтал написать что-нибудь в этом роде: в звуках дверных звонков домов тысяч посещенных вами избирателей есть что-то не менее поэтическое.
Бенджамин Франклин принес всем занимающимся политикой большую пользу, заметив, что простейший способ понравиться человеку – это попросить его об одолжении.
Многие из тех, кто хочет начать заниматься политикой, хотят сразу начать работать на «высокой ступени». Я называю этих благонамеренных, но непрактичных людей балетными либералами, памятуя о случае, произошедшем в Нью-Йорке в 1942 году, когда представители различных искусств собрались для того, чтобы вместе решить, чем они могут помочь стране победить в войне. В конце концов, большая группа присутствующих на собрании объединилась во мнении, что наилучший способ помочь стране победить – это потребовать от Конгресса выделить субдсидии национальному балету! Я люблю балет, но для победы в военных действиях это – довольно странное «секретное оружие». Если вы хотите участвовать в политике, не думайте, что вы проникнете в нее через членство в таких аполитичных организациях, как женские клубы, общины прихожан, студенческие братства, профессиональные ассоциации, и тому подобные. Не думайте, что, имея в них авторитет, вы сможете эффективно влиять на правительственных чиновников. Если уж человек попал на выборный пост, то он осведомлен о политической слабости этих организаций. Например, о том, что их члены не голосуют единым фронтом, что бы там ни говорил их лидер. Поэтому, он отнесется к вашим требованиям соответственно. Если же вы представляете организацию избирателей, то к вам прислушаются.
Аполитичные инициативные группы, такие, как сообщества соседей, которых не устраивает работа местных властей, частенько наведываются к членам городского совета и другим представителям местного правительства. В обычае у представителей этих групп – с власть предержащими общаться в агрессивных тонах, подразумевающими, что чиновник – жулик по определению, и что его легко запугать. Обычно неверны оба этих предположения. Кстати, пользуясь случаем, спешу поблагодарить бюрократов, ведь они – такой удобный мальчик для битья – для всех и каждого! Кого бы мы ругали, если бы не они? Они так хорошо справляются с этой работой, что забастовка бюрократов, наверное, парализовала бы всю страну, страшно даже подумать об этом.
И напоследок, в этой главе я скажу еще вот что (и набрал бы этот текст огромными буквами) – даже если вы станете председателем партийного комитета штата или страны, постарайтесь находить время, чтобы руководить группой агитаторов на избирательном участке, или самолично обходить избирателей. Это позволит вам не терять связи с теми корнями, из которых выросла вся ваша политическая карьера. Вспомните Багдадского калифа, который гулял по городу переодетый, для того, чтобы иметь возможность непосредственно общаться со своим народом.
Глава 12 Американская Мечта
«Мы, потомки, должны посвятить себя тому, чтобы довести до конца незаконченную работу, так героически начатую нашими предками»
Авраам Линкольн, 19 ноября 1863 года
Для чего все это нужно?
Итак, мы с вами прошли эту книгу до конца, разобрав все детали местной политики, так же, как если бы мы разбирали неисправный автомобиль, с тем, чтобы после ремонта снова его собрать. Некоторые из этих деталей могут показаться сущими пустяками, далеко отстоящими от политических вершин страны. Это взгляд на политику глазами муравья. Описанная в книге политическая работа не стоила бы нашего внимания, если бы замыкалась в самой себе. Чем баллотироваться ради азарта и радости победы – лучше играть в гольф или бридж. Так для чего все это?
Я не буду здесь высказываться по конкретным политическим проблемам. Даже если у вас по ним пока нет собственного мнения, оно у вас появится, как только вы займетесь политикой. После начала политической карьеры у вас сменятся и мнения по многим другим вопросам, и вы сами впоследствии будете недоумевать, как могли придерживаться других точек зрения. Если вы войдете в политику с честными намерениями, то здравый смысл и сердце помогут вам разобраться в любых ее хитросплетениях. В этом случае я готов доверить мое собственное будущее и будущее наших детей тем решениям и действиям, которые вы предпримете. Если граждане Америки сами будут управлять страной, не пуская дела на самотек, то я уверен в будущем нашей страны. Когда избиратели информированы, за разумность результатов голосования можно не переживать. Опасаться стоит политически невежественных, наделенных правом голоса людей, неважно насколько хорош их дом, и насколько блестяще полученное ими образование. Они не участвуют в демократии, лишь пользуясь ее благами. Им трудно объяснить, что такое демократия, потому что, чтобы понять демократию, надо в ней участвовать.
Бывший немецкий бизнесмен, о котором я писал выше, говорил мне, что в том, что случилось в Германии, больше всего виноваты люди его класса, у которых было и время, и деньги, и возможность оценить политическую ситуацию. «На Гитлера мы просто не обратили внимания» – сказал он мне, «Он казался нам мелким политическим проходимцем, к тому же он не был джентльменом, и не принадлежал к нашему классу. Мы не хотели иметь дело с этим вульгарным типом, и вообще – утруждать себя политикой». Для них правительство было «Они». А единственный способ с чистой совестью заниматься политикой – это принимать на себя политическую ответственность, либо как активист партии, находящейся у власти, либо как действующий участник партии соперников. Взрослым человек становится тогда, когда перестает зависеть от своих родителей. По тому же принципу, тот, для кого правительство – это «Они», еще не повзрослел. Таких в Америке много, слишком много, но надеюсь, не настолько, чтобы помешать уже повзрослевшим позаботиться о нашем благе. Я в это верю, и на это надеюсь.
Скептицизма в нашей стране гораздо больше, чем явлений, заслуживающих скептического к ним отношения. Неприглядной правды у нас больше, чем приукрашенной фальши, а цинизма больше, чем лживости. Александра Белла, изобретателя телефона, судили за мошенничество, потому что он утверждал, будто может разговаривать по проводам. Братья Райт уговаривали людей придти посмотреть на полет их самолета, потому никто не верил в то, что он может летать. Ни один из англичан в здравом уме не поверил бы, что «нация» бедняков из тринадцати взбунтовавшихся колоний превратится в мощный жизнеспособный союз штатов. Все эти скептики по-прежнему с нами, и по-прежнему твердят нам «Ты меня не проведешь, я тебе не дурачок». Они хулят и высмеивают все наши попытки улучшить свою страну, сделав ее настолько совершенной, насколько возможно. И когда-нибудь она такой и станет.
Для всех тех, кому знакома радость понимания политической жизни своей страны, величайшее удовольствие состоит в борьбе за свои идеалы, в самоотверженном и бескорыстном служении на благо обществу, согражданам и стране. Если вам еще незнакомо это наслаждение, то не найдется слов для того, чтобы вам его описать и объяснить, почему оно превосходит все другие наслаждения. Вы можете только поверить мне на слово, что это действительно так.
«Война – это продолжение политики другими средствами» — сказал Фон Клаузевиц. А политика – продолжение войны. Война не закончилась в августе 1945 года, она идет вокруг нас, по всему миру, в таких обличиях, в которых ее трудно узнать. Мы сейчас в большей опасности, чем когда-либо, за всю нашу историю. Внутри страны – раздор, идеи, за которые мы бились, подвергаются разнообразным нападкам, добытый нами в битве мир ускользает, открывая угрозу новой войны, которая может начаться среди ночи, одним ударом поработив и уничтожив Америку и Американскую Мечту. Если мы сможем предотвратить эту войну, то не силой нашей армии, потому что нам не дадут достаточно времени, чтобы ее развернуть. Мы должны избежать войны политическими действиями, которые в такую пору должны быть намного мудрее и согласованнее, чем когда-либо.
«Загнивающие» демократии на многих занятых ими плацдармах показали, что свободные люди могут вести себя разумно и организованно, даже тогда, когда их лидеры ошибаются. Теперь перед нами – новые демократические плацдармы, за которые должен бороться каждый из нас, взяв на себя свою долю ответственности за победу демократии. В любой момент мы можем услышать над головой грохот взлетевших с авиабазы реактивных бомбардировщиков. А после придет ударная волна от атомных взрывов, означающих закат нашей эры.
Даже если мы сможем укрепить демократию так, чтобы она хорошо работала в нашу эру нового, вечно куда-то спешащего на сверхзвуковых скоростях мира, нас все равно может накрыть небесная смерть, которую никто не успеет услышать. Если же этого не произойдет – то судьба нашей страны зависит от вас, миссис Блоджет, от вас, мистер Харрисон, от вас, мистер Вайнштейн, и, конечно, же, от вас, дорогая миссис Джонсон, а также от мистера Берзовски, мистера Лоренцо, мистера Смит, миссис Джонс, мисс Келли, и, конечно же, и от меня. Мы встретимся на кокусе и на выборах.
Удачи вам! И удачи всем нам!
→ Часть 1, где есть ссылки на все остальные части
Автор: Сергей Лебедев
