До появления патента в 1421 г. с секретами производства и прочими инновациями человечество взаимодействовало, доступными на тот момент и простыми по своей сути методами. Секреты производства предприниматели того времени держали в тайне. Передача знаний происходила из поколения в поколение, гарантируя, таким образом, монопольное положение и выделяя их владельцев на фоне конкурентов. Институт коммерческой тайны – прямой потомок, такого способа охраны. Были и более радикальные способы сохранения тайны производства, которые в процессе эволюции себя изжили. Так, уже редко встретишь ослепленных или пожизненно брошенных в темницу мастеров, как это было со строителями Соборов Московского Кремля, или венецианскими мастерами-стеклодувами.
Во многих случаях интеллектуальная составляющая была практически неразрывно связана со своим носителем. Сколько бы ни пытались кузнецы из Европы повторить свойства дамасской стали – у них ничего не получалось. Часто секреты мастерства умирали вместе с их носителями.
Но не все наработки можно удержать в секрете. Если товар или метод его изготовления легко могут быть раскрыты методом «разобрать и посмотреть» или по-умному «обратной инженерии». То, естественно их охрана с помощью удержания в тайне не сможет послужить достаточным стимулом для дальнейших инноваций и улучшений.
Технологический прогресс поставил перед обществом запрос на систему, которая с одной стороны, позволяла и стимулировала открытое занятие инновационной деятельностью, а с другой – гарантировала компенсацию изобретателям потраченных усилий.
Первыми законами, содержащим сходный с современным подходом к патенту как документу, удостоверяющему исключительное право на использование изобретения, явились английский Статут о монополиях 1623г. и Конвент революционной Франции от 7 января 1791 г. Символичным является тот факт, что Закон США о патентах 1790 года, был принят всего через год после ратификации Конституции США и организации нового правительства. Первые патенты были подписаны рукой отцов основателей Джорджа Вашингтона и Томаса Джефферсона.
Существующая на сегодняшний день патентная система является квинтэссенцией своего более чем двухвекового развития. Но в то же время, до сих пор нельзя сказать, что системой разработаны идеальные алгоритмы развития инноваций. Система становится глобальной, но в то же время закостенелой. Она лишена гибкости, которая особенно актуальна в вопросах защиты инноваций в области информационных технологий.
Патентная система построила вокруг себя отдельную реальность. В которой, патенты скупаются не для производства новых продуктов, а для того, чтобы получить деньги с тех, кто занимается их производством. В результате, сейчас почти невозможно предложить новую технологию или программное обеспечение без того, чтобы не нарушить чьи-либо интеллектуальные права. Чтобы оградить себя от таких рисков, компании вынуждены приобретать права на ненужные им изобретения, так называемые «защитные патенты» (defensive patents), и тратить интеллектуальные ресурсы и время разработчиков, чтобы запатентовать решения, не являющиеся истинно новыми.
Microsoft собирает по $5 с каждого проданного смартфона производства HTC. HTС, зарабатывает на LG и Samsung. А когда Samsung купит патенты разработчика беспроводных технологий InterDigital, платить деньги придется уже Microsoft. Таким образом, фактически патенты выполняют совсем не ту функцию, о которых идет речь в классическом понимании патента в научных работах на данную тему.
Как недавно сказал CEO компании Apple Тим Кук о патентных войнах: «They are a pain in the ass».
Получение патента на изобретение помогает избежать конкурентной борьбы на рынке, предоставляя владельцу уникальное преимущество перед конкурентами — монопольное право использовать продукт и запрещать третьим лицам его использование. Получается, то с одной стороны государства создаю антимонопольные механизмы, которые бы увеличивали конкуренцию на рынке, что, в конечном счете, увеличивало бы товарооборот, понижало бы цены и позитивно отражалось на благосостоянии потребителей.
С другой стороны государства поощряют ту самую монополию, выдавая патенты. Ведь известно, что фирма-монополист производит меньше продукта, чем фирмы, функционирующие в условиях конкуренции, продает свой продукт по более высокой цене, чем та, которая сформировалась бы в условиях конкуренции, продукт монополии производится с меньшей эффективностью и по более высокой себестоимости, чем продукт, произведенный фирмами конкурентной отрасли.
Кроме того, польза, приносимая системой патентования, неодинакова в разных странах. Страны, которые экспортируют технологии, извлекают пользу из хороших систем патентования по всему миру, поскольку доходы, приносимые им монопольным владением, а также доходы, получаемые от выдачи лицензий, перекрывают расходы на патентование. С другой стороны, технологически отсталые страны постоянно платят все более высокую цену за патентованную и лицензионную продукцию и редко, даже скорее никогда не получают дохода от патентования. С каждым годом все уменьшая свои шансы начать генерировать технологические инновации.
Также, ошибочным является распространенное мнение о том, что патент — это гарантированный способ компенсации вложенных в разработку средств. Так при параллельной разработке технологии, возможность вернуть вложенные средства и заработать получится только у того, кто запатентовал раньше.
Описанные выше рассуждения наводят на мысль, что советское патентное законодательство было по своей сути ближе всех к решению поставленных перед патентной системой задач. 1919 г., В.И. Ленин подписал «Положение СНК об изобретениях». Патент назывался «Авторское свидетельство». Изобретатель был лишен права собственности на изобретение, которое объявлялось достоянием государства. За автором закреплялось право на вознаграждение в случае внедрения изобретения, создающего экономию в размере 2% от экономического годового эффекта. Таким образом, и патент сразу же переходил в общественную собственность и при этом стимулы к изобретательству создавались без эффекта монополизма.
Такой подход удовлетворял бы запрос классического изобретательства, при котором изобретатель не является предпринимателем. Интерес, которого лежит исключительно в сфере инноваций, а не в стремлении получить избыточные материальные блага.
Как же быть в ситуациях, при которых для начала разработки необходим не только интеллектуальный потенциал, но и определенная финансовая база. При условии отсутствия гарантий монополии в виде патента – казалось бы очень трудно найти инвестиции. Технологическое решение данного вопроса уже есть. Благо никто не запатентовал его как бизнес метод.
Краудфа́ндинг— это коллективное сотрудничество людей, которые добровольно объединяют свои деньги или другие ресурсы вместе, как правило через Интернет, чтобы поддержать усилия других людей или организаций.
Краудсо́рсинг — передача некоторых производственных функций неопределённому кругу лиц, решение общественно значимых задач силами добровольцев, часто координирующих при этом свою деятельность с помощью информационных технологий.
Kickstarter — это сайт для привлечения денежных средств на реализацию творческих, научных и производственных проектов по схеме краудфандинга. Если посмотреть на топ 20 проектов Kickstarter, то всякий скептицизм относительно метода сбора средств пропадет. Десятки миллионов долларов собранных глобальным интернет сообществом без претензий на исключительные права и монополию, говорят о том, система патентов не есть единственной системой, способной стимулировать развитие инноваций. Для сравнения система патентования развивалась +- 200 лет, Kickstarter — 4 года.
Справедливости ради нужно отметить, что по своей природе системы патентования не есть плохо. Плохо есть возможность злоупотребления этой системой, возможность монополизации даже не решения какой-то проблемы, а саму ее постановку, создавая, таким образом, монополию на задачу целиком, на любое ее решение, каким бы оригинальным оно ни было (это характерно для софтверных патентов) и невозможность определения адекватности вознаграждения за создание той или иной инновации.
Автор: Andriy_pa_ko
