Выход «Atomic Heart» не просто стал громким событием в истории российского геймдева — он наиболее отчётливо отразил любопытную культурную тенденцию последней дюжины лет. С начала 2010-х футуристические образы и сюжеты в подчёркнуто советском стиле стали всё чаще встречаться в Рунете в самых разных формах. Особенно ярко это стало проявляться ближе к концу десятилетия с массовым распространением музыки в стиле ретровейва — российским ответвлением которого стал стилизованный под мелодии и ритмы советской эстрады Sovietwave. Ну а сейчас советский ретрофутуризм уже можно назвать мейнстримом, даже не особенно прибегая к совам и глобусам. Он выражает ностальгию по положительным чертам и характерным деталям советской эпохи, но с начала 90-х годов эта ностальгия успела сильно измениться. Что же с ней случилось?
Обложка одного из самых популярных сборников музыки в стиле Sovietwave на YouTube
О том, что СССР больше нет, многие начали сожалеть сразу после его распада. Для широких слоёв российского общества, не сумевших после десятилетий плановой экономики «вписаться в рынок» и оседлать волну перемен, первые постсоветские годы были временем бедным и жутким. Ранее незыблемое рухнуло, многие, включая хорошо образованных специалистов, не смогли быстро найти себя в новых реалиях. Это вызывало массу самых негативных эмоций, в том числе у людей, далёких от коммунистических взглядов в строгом смысле слова. Советская ностальгия тех времён у многих носила весьма мрачные формы: в жанре «Сталина на вас нет» и «кирдык вашей Америке», которую как победившую в Холодной войне сторону многие винили в происходящем.
Картина Геннадия Зыкова «Мир на развалинах советской цивилизации» 1992 года отражала мироощущение далеко не всех, но многих жителей бывшего СССР
В нулевые жить понемногу стало лучше и веселее, но ностальгия по Советскому Союзу часто оставалась окрашенной в суровые тона. ЖЖ периода расцвета стал ареной бесконечных яростных споров «либералов» и «патриотов»: если первые нередко видели в СССР в основном тоталитарный режим с элементами кафкианского абсурда, то вторые — сияющий идеал… в котором «вот этих вот всех послали бы на Колыму снег убирать». Ожесточённость споров о том, был СССР адом на земле или земным же раем, приводила к радикализации позиций — и для многих ностальгирующих по советской эпохе её главным позитивным образом оказывался Сталин.
Боевой сталинобус постапокалипсиса в исполнении Dahr'а
Зачастую, впрочем, это было сознательным троллингом оппонентов: к примеру, акция со «Сталинобусом» 2010 года являлась прежде всего способом потроллить ЖЖ-шных «либералов» одной из тусовок ЖЖ-шных же «патриотов». С другой стороны, «либералы» на фоне шутеек про «сто миллионов, съеденных Сталиным» видели в ностальгирующих по СССР сугубо «сталинистов» в духе пародий Badcomedian — жаждущих отправить всех демократов на десять лет расстрела в урановых рудниках, а также возродить СССР огнём и мечом с покаранием всех «неблагодарных» под советский марш из третьего «Red Alert».
(и скорее всего в варианте от «Радио Тапок»)
Хотя уже тогда далеко не все из тех, кто ностальгировал по СССР, имели при этом в виду «сталинскую железную руку» и «перепоказать всем кузькину мать». Всё было куда сложнее.
Ещё в 2007 году Виктор Аргонов и группа «Комплексные числа» выпустили технооперу «2032: Легенда о несбывшемся грядущем»: смесь советского ретрофутуризма с киберпанком в ритмах ностальгического синтипопа — за десять лет до того, как он вошёл в мировую и российскую моду.
Правда, оптимизм в ней был… относительным. Всё начинается вполне светло, позитивно и даже утопически, но затем сохранившийся СССР устраивает-таки коварным империалистам «Наш Советский Союз покарает» в соответствии с духом эпохи. Правда, финал был совсем не в духе книжек о патриотических попаданцах или финала кампании за СССР в «Red Alert 3»: человечество в процессе нечаянно угробили вместе с планетой не хуже, чем в «Докторе Стрейнджлаве».
«Зима. Окончен бег. И некому искать вину конкретных лиц. И не о чем спросить упавших с неба птиц. Лишь обстоятельства виной тому, что стало всем судьбой — такой»
Однако в целом речь шла о техноутопии в советском футуристическом стиле: интегрированная с Госпланом и всей советской экономкой мыслящая нейросеть АСГУ сумела организовать СССР самым замечательным образом. Если бы не ряд роковых ошибок, в том сюжете всё могло бы пойти совсем иначе. Да, уже в 2012-м Аргонов выписал яркий и симпатичный образ развитой нейросети, которая способна на удивительные вещи, но сама не до конца понимает, является она полноценной личностью или нет.
Нейросеть АСГУ в виде обычной японской школьницы советской пионерки
Впрочем, в тогдашнем ЖЖ техноопера «зашла» достаточно умеренно, как нишевый проект для ценителей. В конце 2010 года умеренные и миролюбивые сторонники положительного отношения к советской истории громко заявили о себе в ЖЖ, запустив творческий конкурс «СССР-2061». Творческим людям предлагалось выразить в графике, литературе и других формах искусства свои представления о том, как мог бы выглядеть выживший Советский Союз к столетию первого космического полёта Юрия Гагарина.
Если для любителей брутальных сторон СССР центральной фигурой советской истории был Сталин, то те, кто ценил Союз за более мирные вещи, объединялись скорее вокруг образа Гагарина
Итоги первого конкурса подвели в феврале 2011-го. Не все работы можно было назвать шедевральным, но на просторах ЖЖ «СССР-2061» прозвучал весьма громко. Вопреки ожиданиям многих, особенно скептически относившихся к самой идее делать что-то позитивное про СССР, почти всё представленное было подчёркнуто мирным и оптимистичным. Никаких советских звёздных крейсеров, бороздящих просторы Большой Медведицы на страх империалистическому агрессору, никаких краснозвёздных спейсмаринов с большими пушками под сталинскими знамёнами. В представленных на конкурс работах всё было про миролюбивое освоение космоса.
Конечно, во многом это было задано самой концепцией конкурса — но, казалось бы, лежавшая на поверхности идея о том, что ностальгия по СССР может касаться прежде всего образов научно-технического и социального прогресса, а не имперской мощи и борьбы с бесчисленными внешними и внутренними врагами, впервые в постсоветской истории России прозвучала настолько ярко, симпатично и последовательно. И если среди исторических личностей ближе всего к идее конкурса был, естественно, Юрий Гагарин, то из числа вымышленных персонажей главным символом тренда с самого начала стала Алиса Селезнёва — конечно же, в культовом варианте из «Гостьи из будущего».
Конкурс «СССР-2061» стал первой ласточкой нового культурного феномена, который понемногу начал набирать обороты. В его основе нетрудно было заметить целый комплекс образов, а также мемов и тропов поздней советской культуры: с начала 60-х по конец 80-х годов. Во-первых, это касалось самобытной традиции советской научной фантастики. Братья Стругацкие, Иван Ефремов, Кир Булычёв были кумирами огромного количества советских интеллигентов, прежде всего технических специальностей.
Под соусом НФ в перестроечном СССР умудрились издать даже странный пересказ «Властелина Колец» от Зинаиды Бобырь — обрамлённый сюжетом о том, как группа учёных из романа Станислава Лема исследует загадочный артефакт в виде кольца с надписью на неизвестном языке
К финалу истории СССР по стране существовала целая сеть клубов любителей научной фантастики, соответствующими книгами зачитывались десятки миллионов советских граждан, а экранизации часто становились хитами. Хардкорные гуманитарии нередко кривились, считая НФ низким жанром для «научных сотрудников младшего школьного возраста», — но в других кругах не читать Стругацких или Булычёва было буквально неприличным.
«Тайна Третьей планеты» по повести Кира Булычёва вышла в 1981 году и сразу стала одним из любимых мультфильмов советских любителей НФ — особенно в среде юношества
Вторым источником вдохновения для обновлённой эстетики техноромантизма и научного оптимизма 2010-х стала графическая традиция советских произведений на космическую тему: агитационные плакаты, открытки, марки, обложки книг, познавательные передачи про космос, его освоение советской космонавтикой и наукой. В позднем СССР техноромантизм достигал пика дважды: в Оттепель начала 60-х и в середине 80-х годов, когда надежды на выход Советского Союза из кризиса связывались с широким внедрением ЭВМ.
«Советские кибернетики», картина Анатолия Горбенко 1984 года
Но и в другие периоды советской истории образы учёного и науки были крайне популярны, надежды на победу коммунизма даже на идеологическом уровне связывались с научно-техническим прогрессом, да и на практике учёные технических специальностей были довольно-таки привилегированной группой. Особенно те, кто работал на стратегически важные задачи вроде ядерной и космической программ.
На фоне реалий конца нулевых, которые Сергей Калугин описывал строчками «бары, машины, банкиры и *****, реклама, формат, НТВ...», всё это выглядело окном в другой мир — где будущее могло казаться светлым, прогрессивным и прекрасным, а не висеть дамокловым мечом антиутопии над миром бесконечной офисной сансары.
Ну, а третьим источником вдохновения для «СССР-2061» стала… позднесоветская музыка. От не менее культового «Прекрасного далёка» и щемящих треков Эдуарда Артемьева — до хитов ВИА, Цоя и даже местами Аллы Пугачёвой.
Впрочем, уже на рубеже нулевых и десятых эстетика советского технооптимизма не сводилась к одному «СССР-2061». Когда ЖЖшники стали искать ещё чего-нибудь в том же духе, они наткнулись на ряд художников, не участвовавших в означенном конкурсе, но рисовавших в направлении, которое можно назвать советским дизельпанком, часто с элементами пин-апа. Прежде всего стоит назвать Алексея Липатова, который начал рисовать в таком ключе до того, как это начало становиться мейнстримом, — с 2009 года.
Танец капитана Фай Родис и медика Эвизы Танет изображён строго по тексту «Часа Быка» Ивана Ефремова
Чуть менее возвышенно, несколько более иронично и сильно пин-апнее оказались работы того же времени в исполнении Владимира Казака, известного в сети как Вальдемар фон Козак. У него советский дизельпанк приобрёл удивительно гротескные, но яркие и очень экспрессивные формы — впрочем, как и примерно всё остальное в его творчестве, от сюжетов русских народных сказок до пародий на кинохиты 60-х. В первой половине 2010-х годов он был весьма популярен сначала в ЖЖ, а затем и на площадках соцсетей.
В отличие от Липатова, фон Козак местами склонен к макабру и чёрному юмору: работа обыгрывает «стишок-садюшку» про «звёздочки в ряд», евпочя
Работы Липатова и фон Козака заложили в оптимистично-советской эстетике тренд как на ретрофутуризм на грани дизель- и атомпанка, так и на нехарактерное для весьма пуританского советского искусства привнесение эротизма. Позже его разовьют ещё несколько знаковых для жанра автора, но об этом, как и о многом другом, мы расскажем в следующей части.
Оставайтесь с нами, товарищи!
Автор: Алексей Костенков
