Закрытие сразу двух старейших канадских газет в последнюю пятницу января сопровождалось мистическими совпадениями. Мало того, что они выпустили последний номер в один день, они еще и иллюстрировали его одинаково – загадочной цифрой 30.
Одна из старейших канадских городских газет, Guelph Mercury, в пятницу, 29 января, напечатала свой последний номер. Газета издавалась в городке Гвельф с 1867 года, то есть она на три года старше Ленина. Больше того, как раз в том году началось отделение Канады от Великобритании. То есть газета, фактически, ровесник нации. Возможно, поэтому ее закат (газеты, не нации), так широко и скорбно освещается в медиакругах. Да что там в медиакругах, целый премьер-министр Канады, Джастин Трюдо, твитнул у себя в Твитере: «Вместе с закрытием печатного издания Guelph Mercury Канада теряет целую институцию. Грустно видеть, как это происходит».
Canada loses an institution with the shutdown of the @guelphmercury print edition. Sad to see it go. 1/2
— Justin Trudeau (@JustinTrudeau) 26 января 2016
«Guelph Mercury прожила 149 лет», - гласит последняя передовица. 43 мэра сменилось в Гвельфе за это время. Но эпоха уходит, рекламы мало, подписка упала. На город с населением в 115 тысяч у газеты осталось всего 9000 подписчиков. (Что, кстати, по российским меркам очень недурно. Но в России местные газеты живут преимущественно не от рыночной подписки, а от поддержки властей в той или иной форме.)
В общем, пять репортеров, два редактора и 18 сотрудников редакции остались без работы. Да-да, конечно, - Guelph Mercury продолжит существование в Интернете, все как полагается... Это обязательная эпитафия почти всякой газете, прекращающей выпуск. Но – все равно эпитафия.
На этом заметку о закрытии маленькой канадской газеты можно было бы закончить. Если бы не подшапочная иллюстрация последнего номера.
Поразительное совпадение (именно совпадение – установлено, что они не сговаривались), но в этот же день, 29 января, другая старейшая канадская газета, 141-летняя Nanaimo Daily News, тоже выпустила последний номер, и тоже использовала на флаговой иллюстрации эту самую цифру 30!
Но почему «30»? Что за мистическая цифра? Готов поспорить, в России мало кто может понять смысл этой иллюстрации. Любопытно, что и в Северной Америке остается все меньше людей, способных прочитать образ. Между тем Kristen Hare из The Poynter Institute, назвала «последнюю первую» полосу Guelph Mercury совершенством, имея в виду как раз иллюстрацию.
Дело в том, что в старые добрые времена, до появления в редакциях компьютеров, значок «30» применяли как технический концевой символ, означающий конец истории, в смысле story, то есть конец журналистского материала. Значок «30» активно использовался, прежде всего, в репортажной журналистике, когда нужно было ставить материал, что называется, в номер. Репортер писал материал на живую и передавал редактору текст фрагментами, по мере добывания информации. Когда поджимал дедлайн, на последнем куске текста автор, наконец, ставил этот самый символ. И редактор понимал, что история закончена, можно сдавать в набор. Вот как это работало.
В североамериканских медиа ходит немало легенд о происхождении концевого символа «30». Так или иначе все версии связаны с телеграфом, из которого и выросла новостная журналистика. Например, в телеграфном коде Western Union (WU была создана в 1851 году как телеграфная компания), среди цифровых кодов, которые применялись для быстрой передачи наиболее распространенных фраз, конец сообщения обозначался числом «30».
По другой версии, письма в Ист-Индской компании заканчивали значком, похожим на число «80», означавшем «прощай» на бенгальском наречии, но со временем смысл стерся, и знак стали читать как «30». Есть версия, что первые телеграммы были ограничены 30 словами; другая напоминает, что почтовые офисы работали до 3 часов. Еще одна легенда гласит, что во время Гражданской войны в США телеграфисты обозначали конец передачи текста тройным повторением редкой буквы, тремя «иксами»: XXX, что постепенно стало восприниматься как римская цифра «30». Существует также теория, что концевой знак возник как наследие некоего журналистского флэш-моба: будто бы журналисты одной газеты договорились подписывать все заметки цифрой «30», требуя от редактора недельной зарплаты в 30$, да так и пошло. Наконец, есть даже своя история про «черного альпиниста». Якобы один оператор телеграфа с личным кодом «30» держал вахту 30 часов подряд, чтобы передавать горячие новости, и потом рухнул на аппарат замертво, нажав последние клавиши, которые, конечно же, были «3» и «0».
Как бы то ни было, концевой символ «30» был в ходу у телеграфистов и журналистов, когда ключевой технологией медиа была передача текста по проводам и на бумаге. Выход этого символа из обихода символизирует окончание эпохи. «Я не думаю, что кто-то из репортеров младше 50 лет когда-либо использовал этот знак», - говорит в одной из статей 84-летний журналист Питер Бинзен из Philadelphia Inquirer.
Все более редкое, рудиментарное употребление уже мало кому понятного символа «30» приводит к курьезам. В июле 2007 года New York Times выпустила заметку о расследовании убийства полицейского, которая заканчивалась сообщением, что судья планирует приступить к делу до 30 февраля: «…planned to try the case by Feb. 30». На всякий случай напомню, что в феврале всего 28, ну, максим 29 дней. Легко понять, как произошла ошибка, да? NYT потом опубликовала поправку, объяснив, что автор по старинке закончил текст «…by Feb. -30-». Но редактор, видимо, более молодой, попросту не понял, что это. Точнее, понял по-своему.
Перестав обозначать конец газетной истории, концевой символ «-30-» обозначает завершение истории газет. Например, журналист из Чикаго Чарльз Мэдиган выпустил в 2007 году сборник своих эссе о закате газетного бизнеса и назвал его: «30: The Collapse of the Great American Newspaper». А теперь и две старейшие канадские газеты, репортеры которых век и полвека назад, безусловно, еще пользовались знаком «30», не сговариваясь, завершили этим символом свое существование.
