Продолжение.
Первая часть — Чёрная смерть.
Вторая часть — Кровавая Мэри.
Третья часть — Монополия умирает… и возрождается.
Как мы увидели в предыдущих статьях, авторское право было придумано не в США. Отцы-основатели принесли его с собой на новую родину. Тем не менее, монополию на идеи приветствовали далеко не все. Томас Джефферсон писал:
Если природа создала что-то менее пригодное для частной собственности, чем все остальное, так это акт мыслительной силы, под названием идея, которой человек может обладать исключительно лишь до тех пор, пока он приберегает ее для себя; но в тот самый момент, когда она оглашена, она вторгается в обладание каждого, и получивший ее не может отказаться от обладания ею. Другая характерная ее черта — что никто не обделен из-за того, что любой другой обладает ею целиком. Тот, кто воспринимает от меня идею, получает знание сам, не умаляя моего; как тот, кто возжигает свою свечу от моей, обретает свет, не оставляя меня во мраке. То, что идеи должны свободно распространяться от одного к другому по всему миру во имя морального и взаимного наставления человека и улучшения его благосостояния, кажется, было намеренно и великодушно предусмотрено природой, когда она придала им способность распространяться подобно огню в пространстве, так что ни в одной точке плотность их не уменьшается, а также сделала их подобными воздуху, в котором мы дышим, движемся и физически существуем, ибо невозможно заточить их в узилище или приобрести в исключительную собственность. А значит, изобретения по самой своей природе не могут быть предметом собственности.
В конечном итоге был достигнут компромисс, и конституция США оказалась первым документом, в котором указывались причины, по которым учреждался копирайт (и патенты). Это очень простая и прямолинейная формулировка:
… содействовать развитию науки и полезных ремёсел...
То есть монополия вводилась не для того, чтобы представители какой-то профессии, будь то авторы или издатели, заработали денег. Вместо этого со всей ясностью утверждалось: единственным оправданием существования монополии было то, что она максимизировала доступность культуры и знаний в обществе.
Таким образом, копирайт (в США, а сегодня и во всём мире) — это компромисс между доступом общества к плодам культуры и общественным же интересом в создании этих плодов. Это очень важно. В частности, обратите внимание, что именно общество является единственным легитимным субъектом, в интересах которого должны писаться законы об авторском праве. Монополисты, которые получают прибыль от копирайта, таковыми не являются и права голоса не имеют, так же как жители города, в котором расположена военная база, не имеют права решать, важна эта база для национальной безопасности или нет.
Полезно почаще вспоминать об этой формулировке из американской конституции, так как многие часто по ошибке считают, что копирайт существует для того, чтобы авторы могли заработать. Это не так и никогда не было так ни в одной стране мира.
Тем временем в Соединённом Королевстве...
А тем временем в Соединённом Королевстве книги по-прежнему стоили очень дорого, в основном благодаря монополии копирайта. Собрания книг были только в домах богатых людей, и те иногда великодушно давали их почитать простым людям.
Издателей это сильно возмущало и они стремились провести закон, запрещающий читать книги, за которые читатель не заплатил. Они пытались запретить публичные библиотеки ещё до того, как они появились! «Читаешь бесплатно? Да ты же воруешь у автора, вынимаешь корку хлеба изо рта его детей!»
Но парламент имел другую точку зрения, видя положительное влияние чтения на общество. Его волновало не бедственное положение монополистов (по словам самих монополистов), а то, что богачи решали, кому и что можно читать. Парламентариям казалось, что для общества будет полезно, если возможности станут равными для всех, и они решили создать публичные библиотеки, которыми могли пользоваться и бедные, и богатые.
Услышав об этом, издатели окончательно взбеленились. «Нельзя позволять всем читать книги бесплатно! Ведь после этого больше никогда не будет продано ни единой книги! Ни один автор не сможет заработать на жизнь! Никто никогда больше на напишет ни единой книги, если принять такой закон!»
Тем не менее, парламентарии в XIX веке были намного мудрее, чем сегодня, и не стали прислушиваться к воплям монополистов. Парламент твёрдо стоял на том, что свободный доступ к знаниям и культуре полезнее для общества, чем монополия копирайта, и в 1849 году закон об учреждении публичных библиотек был принят. Первая библиотека открылась в 1850 году.
И, как известно, с тех пор больше не было написано ни единой книги. Ну, или пророчества издателей о том, что без строгой монополии творчество прекратится, были тогда точно такой же ложью, какой они являются и сейчас.
(Примечание: в некоторых европейских странах авторы и переводчики получают небольшое вознаграждение за каждую книгу, выданную библиотекой читателю. Это вовсе не компенсация воображаемой упущенной прибыли от нарушения монополии, а национальный культурный грант, который распределяется между авторами пропорционально их популярности. Кроме того, такие гранты стали появляться только в XX веке, намного позже, чем возникли публичные библиотеки).
Тем временем в Германии...
В Германии тогда вообще не было интеллектуальной монополии. Многие историки считают, что именно быстрое распространение знаний стало причиной промышленного и научного бума, благодаря которому Германия заняла лидирующее положение в мире в этих областях. Знания могли распространяться очень дёшево и быстро, так что пример Германии подтвердил правоту британских парламентариев — общественная выгода от свободного доступа к культуре и знаниям перевешивает выгоду от монополии издателей.
Продолжение следует...
Автор: ilya42
