Для тех, кто впервые заинтересовался моей публикацией:
Корпорации, торгующие людьми, словно живыми игрушками, слежка и тотальный контроль при помощи чипов… Из этой игры невозможно выйти, ведь протекторий всегда на шаг впереди.
Какое-то время они молча смотрели друг на друга.
— Я могу войти? — наконец спросила Дана.
Не говоря ни слова, Сати отошла в сторону, пропуская ее в квартиру.
Сняв плащ-дождевик, провидица небрежно кинула его на кресло. На ней был темный обтягивающий комбинезон, а на груди поблескивал неизменный амулет из лазурного камня. Не обратив внимания на спящего Томаса, Дана присела на краешек кровати.
— Роланд послал тебя убить нас? — Сати стояла рядом, сжимая в руках нож для бумаги.
— Если бы я хотела убить тебя, то не спрашивала бы разрешения войти, — Дана забрала растрепанные от ветра волосы в высокий хвост.
— Тогда зачем ты здесь? — видеть Дану Хатт, неизменную спутницу Роланда Грейси посреди заваленной хламом конуры Томаса было более чем странно.
— Я полагаю, ты знаешь, в чем заключается моя одаренность, — Дана говорила с сильным акцентом, свойственным уроженцам Хаммацу.
— Ты видишь будущее.
— Я знаю будущее, — поправила Дана. — Твой любимый вместе с горсткой солдат погибнет ради тебя.
В ту же секунду Сати прыгнула на нее, словно дикая кошка, намереваясь пропороть ножом горло. Но Дана оказалась сильнее. Она перехватила руку девушки и повалила ее на кровать.
— Есть и другой вариант, — быстро сказала она. Видимо, убивать Сати пока что не входило в ее планы. — Не веди себя как дура и выслушай.
Сати отбросила нож, продолжая испепелять Дану взглядом.
— Я расскажу тебе, как все начнется, — увидев, что угроза миновала, Хатт вновь уселась на кровать. — Мятежники прибудут на Остров ровно в пять двадцать. Мы могли бы уничтожить их, даже руки не испачкав, но я предпочитаю другой вариант. Ты уедешь вместе с ними. Ты и Эвридика. Уедешь и больше никогда не вернешься.
Сати нахмурилась. Почему Дана так просто отпускает ее?
— В чем подвох?
— Нет никакого подвоха, — ответила Дана. — Я всегда ненавидела тебя. Ты угроза для Острова, ты разрушаешь то, что было построено до тебя и простоит еще сто лет после твоей смерти. И я, как правая рука президента, обязана защитить то, что нам дорого.
Сопротивление добралось бы сюда, рано или поздно. Пойми, все в мире существует в равновесии: Третий класс сажает плоды, Второй выращивает и собирает, а Первый наслаждается ими. Сопротивление же лишено всяческих плодов, оно существует для баланса между классами, в этом его функция.
Ты примкнешь к сопротивлению, и вместе вы продолжите свою глупую и бессмысленную борьбу до конца своих дней. После смерти Айзека, его предводителем станет Ойтуш. Ваши дети продолжат ваше дело, как и их дети…
— Сопротивление уничтожит классы, рано или поздно, — грубо перебила ее Сати.
— Нет, — жестко ответила Дана. — Классы — это основа мира, без них человеческая популяция погибнет.
Сати помотала головой, не желая слушать об этом.
— Просто прими к сведению, девочка, что мне известно намного больше, чем тебе, — Дана поднялась с кровати, намекая на то, что разговор окончен.
— Жди их у глайдера ровно в пять двадцать, — сказала Дана на пути к дверям. — Вместе с Эвридикой — это обязательное условие.
— Постой, — Сати вскочила с места. — Пообещай, что моих друзей никто не тронет.
— Обещаю, — Дана холодно улыбнулась. — Но и ты должна выполнить свою часть сделки. Если не уплывешь с Острова, как я велела тебе, Ойтуш Эвери умрет.
“Скорее я сдеру с тебя шкуру, змея”, — подумала Сати.
Она закрыла дверь за Даной и взглянула на часы. Чуть больше часа оставалось, чтобы разбудить Эвридику и вместе с ней отправиться на причал. А что потом? Она и вправду покинет Остров? Сати невольно взглянула на спящего Томаса: выходит, что они так и не успеют попрощаться.
Поддавшись странному порыву, Сати тихонько наклонилась и поцеловала его.
“Я знаю, что это было твоим желанием”, — мысленно сказала она.
***
Шестнадцатый год от рождения было не принято отмечать, и все же Ойтуш Эвери хорошо запомнил этот день. Он и еще пятеро ребят из его класса должны были явиться к врачу для установления в головной микропроцессора.
Накануне Ойтуш долго не мог уснуть: он все ждал, что проснется его одаренность, а наутро к нему придут люди из протектория. Но чуда не произошло, и сегодня он должен быть стать полноправным гражданином Второго класса.
Был конец мая, и жара стояла невыносимая. Асфальт на площади Метрополя плавился, и дамские каблуки утопали в нем, оставляя следы. Ойтуш никогда не понимал, зачем женщины носят такую обувь, ведь это же чертовски неудобно.
В больнице плановое чипирование проходили порядка двадцати человек. Шестнадцатилетние юноши и девушки сидели у кабинета врача и ждали своей очереди. Большинство из них был напугано: все же прежняя беззаботная жизнь сегодня подходила к концу. Но были и те, кому было все равно. Как правило, такие ребята уже прошли распределение по профессии и знали, чем будут заниматься в своей жизни. Ойтуш относился к их числу. И все же ему было несколько тревожно: процедура вживления чипа сама по себе была опасна и чревата последствиями.
Из кабинета вышла девушка со слезами на глазах. Рукой она прикрывала левый висок, который неаккуратно побрили. Врачи ни с кем не церемонились: их работа была конвейерной и они стремились побыстрее ее закончить.
Над кабинетом загорелась лампочка вызова, и парень по имени Иван, который учился в параллельном классе, бодро шагнул внутрь.
— Пожелайте удачи, — сказал он напоследок.
А через пару минут из-за дверей раздался странный хлопок, вслед за которым послышался поток отборных ругательств, среди которых Ойтуш отчетливо различил фразу “Чип рванул”.
Долгое время никто не хотел заходить в медицинскую комнату, даже когда оповещение “Не входить, идет уборка” над дверью погасло. Все ребята знали, что там произошло: чип, который вживляли Ивану, взорвался, разнеся его голову на кусочки. Должно быть, его тело унесли через другую дверь или отправили прямо в утилизатор через специальный водопровод или, точнее, трупопровод.
— Говорят, таких случаев один на пять сотен, — мрачно сказал сосед Ойтуша. — Значит, сегодня больше не рванет.
— Я не пойду туда, — покачала головой девочка с белым как мел лицом.
— Придется, — ответил парень. — Всем нам туда дорога…
— Долго мы еще ждать будем, дармоеды? — недовольно спросила медсестра, высунув толстое лицо из-за двери.
Кто-то толкнул Ойтуша в спину, и он против своей воли шагнул в кабинет.
— Представься, — не глядя, сказал хирург, готовя кресло.
Ойтуш почувствовал, что не сможет выдавить из себя ни слова: его горло пересохло от волнения. После Ивана пол в кабинете наспех помыли, но красно-бурые разводы все же были заметны на белом кафеле.
— Имя! — настойчиво повторил врач.
— Ойтуш Эвери, — наконец представился Ойтуш.
Медсестра с толстой физиономией сделала отметку в карте.
— Садись, — скомандовал врач, указывая на кресло.
Ойтуш шагнул было к нему, но вдруг увидел свое отражение в зеркале, что было прямо напротив.
На него смотрел испуганный подросток с побледневшим от страха лицом. Длинные волосы, собранные в хвост, растрепались, а школьная форма была далеко не первой свежести.
«Какой же я придурок», — с горечью подумал Ойтуш, ощущая себя полным ничтожеством. — «Вот бы и мой чип рванул так же».
***
У Сати оставался еще час. Ворвавшись в свой отсек, она наспех покидала в сумку вещи, смыла с себя кровавые потеки и переоделась в чистую одежду. Оставалось только найти Эвридику; Сати очень надеялась, что разбуженная в пять утра, она окажется достаточно вменяемой и не будет сопротивляться.
Уже уходя, она вдруг заметила просунутый под дверью лист бумаги. Взглянув на него, Сати похолодела. На рисунке было изображено гигантское цунами, уничтожающее небоскребы. Множество людей-муравьишек в панике бегало по пляжу, а маленькая женская фигурка уплывала на чем-то вроде подводной лодки. Стрелка, ведущая к этой фигурке, была помечена именем «САТИ».
Под рисунком была наспех сделанная подпись: «Не мог найти тебя. Зайди ко мне как найдешь это. Шин».
Значит, у Шина тоже было видение по поводу предстоящих событий. Какая-то катастрофа, которая должна была произойти на Острове… Черт, и почему так мало времени, чтобы во всем разобраться?
Сати выбежала из отсека, даже не прикрыв за собой дверь. Да и зачем — что бы ни случилось, сюда она в любом случае больше не вернется.
В коридоре она почти врезалась во что-то рыжее и лохматое. Это был Юкка, которого выписали неделю назад.
— Какого дьявола ты не спишь?! — вместо приветствия выругалась Сати и взглянула на часы. Было почти пять утра.
— А я как раз шел к тебе, — мало того, что Юкка напугал ее, так еще и намеревался потратить ее драгоценные секунды. — Час назад Сарасти Розвели увезли отсюда.
— Что? — недоумевала Сати. — Куда?
— Не знаю. Но ее больше нет в лаборатории.
— В зону “Х”… — догадалась Сати. — А откуда тебе известно?
— После того, что мы видели, я заполучил какую-то связь с ней, — признался Юкка. — Не то чтобы мне хотелось этого… Теперь я знаю все, что с ней происходит. Знал, до сегодняшнего утра.
— Хорошо, спасибо, Юкка, — Сати действительно надо было бежать.
— Да не за что.
“Нужно предупредить его”, — Сати взглянула на мятый рисунок в своих руках.
— Юкка, — начала она, — Скоро на Острове случится что-то плохое. Найди самый высокий небоскреб на пляже и пережди там. Ты понял меня?
— Что? — рассеянно переспросил тот.
— И скажи остальным! — Сати уже бежала по коридору. Нужно было как можно скорее найти Шина.
Профессор Эйлер не спал, ожидая ее в своем рабочем кресле.
— Наконец-то, — произнес он, выныривая из-под кипы бумаг.
— Что это значит? — Сати потрясла листом бумаги перед его носом.
— Вчера я заснул с ручкой в руках, а проснувшись, увидел вот это, — Шин указал на рисунок. — Мой получает информацию непосредственно из пространственно-временного поля Земли, и чем меньше осознанности, тем выше вероятность пророчества. Я нарисовал это во сне, а значит…
— Это действительно произойдет? — договорила Сати, чувствуя, как мороз бежит по коже.
— Да. Но это еще не все, — Шин показал ей следующий рисунок. — На Остров едет очень опасный человек. У него темное прошлое и не менее темные планы на будущее.
— Это что, робот? — Сати нахмурилась, разглядывая каракули Шина.
— Скорее, киборг, — пояснил Шин; на картинке этот “опасный человек” отрубал голову другому человеку, высокому и нескладному.
— Ты ни за что не должна ехать с ним, иначе катастрофы не избежать, — Шин внимательно посмотрел Сати в глаза.
— Вот еще! Вы, провидцы, договорились бы между собой, — возмутилась та, вспоминая предостережения Даны.
Вдруг ее внимание привлекла толстая папка, лежащая на краешке стола Шина. На ее обложке крупными буквами было написано «О. ЭВЕРИ».
— Это мое, — собственнически сказал Эйлер, пытаясь спрятать папку в стол. Но Сати уже вцепилась в нее мертвой хваткой. Если это действительно касалось Ойтуша, ей необходимо было знать все.
В папке обнаружилось около десяти рисунков разной давности. Вот маленький Ойтуш гуляет по берегу моря вместе с Сашей Лаллеман, вот он сидит за партой в метропольской школе и старательно тянет руку, а вот — у Сати будто сердце остановилось — он любуется своим штампом одаренности.
— Эти рисунки ничего не значат, Сати, — сказал Шин, наблюдая за реакцией девушки. — Просто одна из миллиона реальностей, которой не суждено было реализоваться.
Но Сати продолжала листать дальше, забыв обо всем. Почти все рисунки Шина были посвящены одаренности Ойтуша. На них он заставлял предметы летать силой мысли — с таким даром люди рождаются, наверное, раз в столетие.
— Он мог стать великим, — сказала она.
— Он стал тем, кем является, — ответил Шин. — Одаренность — просто приятный бонус. А вот такие черты характера, как храбрость, благородство и мужество — по-настоящему редкость. Просто подумай о том, что он отыскал тебя, даже пройдя через ад.
Сати уронила папку на стол и взглянула на Шина, словно видела его впервые. Он был прав, чертовски прав!
В руках девушки остался последний рисунок. Воспользовавшись ее замешательством, Шин молниеносным движением схватил его и разорвал на мелкие кусочки.
— Довольно, — глаза Шина властно блеснули. — Ты и так узнала достаточно.
Сати ничего не ответила. Даже если на последнем рисунке была изображена смерть Ойтуша, она была не более реальна, чем его одаренность.
На часах было пять утра десять минут. Пора было будить Эвридику.
— Спасибо тебе, — сказала Сати. — Послушай, спрячься где-нибудь, на случай, если цунами действительно…
— О, это лишнее, — замахал руками Шин, откидываясь на спинку стула. — Я знаю, где и как я умру.
Финал — в следующий вторник:)
Вернуться назад --> Глава 24
Автор: Masha_Kramkova
