0x000C
Дмитрий Гальперин, застыв в неудобной позе на краешке придвинутого к журнальному столику кресла, следил за передвижением по экрану игелевского «Mac Pro» красного облака. Когда это облако смешалось с другим темно-серым, он хрипло произнес:
– Это Сашка, мой водитель.
Гальперин встал, подошел к окну, развернулся к нему спиной и присел на подоконник. Сергей удивился, встретив Диму в совершенно трезвом и спокойном состоянии. Он слышал, что их бывший друг крепко пил в последнее время и испытывал трудности в бизнесе, да и с женой, доходили слухи, был в разладе.
– Дима, я сожалею о том, что мне пришлось показать тебе эти неприятные кадры, но тут уж не до любовных переживаний, – Сергей осекся, – тьфу, черт, прости, с языка сорвалось! Тут речь о попытке убийства. Ты вообще в курсе?
Дмитрий посмотрел на второго визитера, Даника Шевинского, и тот развел руками.
– Скрудж, если ты впервые слышишь, что Сашка Смолкин чуть не убил девчонку, актрису, которая участвовала в одной сценке, в одном эпизоде игры, то присядь и выслушай.
Дима потер виски и мотнул головой, словно стряхивая с себя невозмутимость.
– Идиотка! Я догадывался, что Ленка что-то пакостное придумает, я виноват: дал ей возможность следить за вашими делами, но убивать? Этого не могло, не должно было случиться. Расскажите подробно обо всем, я сделаю все, что вы от меня потребуете, мне терять нечего, меня самого кто-нибудь бы пристрелил – я только «спасибо» бы сказал.
Все это Гальперин произносил, не меняя выражения лица, ровным хрипловатым голосом.
Сергей рассказал о том, что произошло в подворотне дома на Фаррингдон-стрит, о том, как подменили пистолет в багажнике «Ровера», и о том, что девушка сейчас находится в больнице и ее жизни, слава богу, ничего не угрожает. Дима сидел, молча курил, и только по дрожанию кончиков пальцев, держащих сигарету, было видно, как он напряжен.
– Я виноват во всей этой истории не меньше Ленки, – он стиснул недокуренную сигарету, потушив ее пальцами, и бросил в пепельницу.
– Я понимаю, как вы ко мне можете относиться теперь. Я дерьмо, и нет мне прощения, поэтому можете обращаться со мной, как угодно. Сережа, ты можешь сделать из меня манекен, отрабатывать на нем свою крав-мага, буду рад тебе хоть в этом быть полезным… Но если у вас есть хоть какая-то возможность облегчить участь моей жены, я буду всю оставшуюся жизнь у вас в долгу!
Даник посмотрел на Сергея и тот протянул тихим голосом:
– Во как!
Даник, Сергей и Игорь поднялись навстречу Коэну и Смолкину, когда те шли по длинному коридору полицейского участка после того, как им вернули документы и вещи вместе с бланком, оповещающим об освобождении из-под стражи. В этот момент из кабинета сержанта Хоулмза вывели Александра Корольченко и Елену Гальперину:
– Эпическая встреча, – не удержался Смолкин.
Лена, проходя мимо, отвернулась, а Корольченко, напротив, постарался задержаться и скороговоркой протараторил:
– Ребята, черт попутал, я к вам всегда со всей душой, не держите зла, ей-богу, это мне Ленка голову заморочила!
Хоулмз сразу, как только вся пятерка зашла к нему в кабинет, засобирался и сообщил, что их ждет старший инспектор и, видимо, еще какое-то начальство, и на улице уже стоит автобус, в который он и просит всех пройти.
– Ты в курсе? – Игорь обратился к Илье. – Что за встреча?
– Думаю, их заинтересовали наши программы. Они посмотрели на то, как мы сравнили макеты Корольченко – тот, который сняла камера наружного наблюдения, и тот, что был снят нашей при повторном проходе Александром того же маршрута, – и на то, как мы вычислили его при помощи нашего ноу-хау – «красного облака». Сержант Хоулмз что-то такое мне уже сообщил, но без подробностей.
За столом старшего инспектора Оливера Олсоппа сидел человек в гражданском костюме.
Когда партнеры компании «Перекресток» заняли предложенные им кресла, Олсопп почтительно представил господина, сидящего за его столом:
– Суперинтендант Одли Коннор, – и добавил: – мистер Коннор возглавляет отдел, курирующий базу данных полицейского управления. Отдел расположен в корпусах Нового Скотленд-Ярда. В их структуре используется национальная IT система, главная поисковая система Министерства внутренних дел, более известная по аббревиатуре HOLMES, разработанная для запросов всех силовых структур. Кроме того, они применяют для подготовки кадров спецподразделений новую учебную программу, она называется «Элементарно», в честь великого сыщика Шерлока Холмса.
Коннор улыбнулся и жестом остановил многословие своего подчиненного.
Он начал, обращаясь к приглашенным гостям:
– У меня есть предложение, которое было подготовлено отделом инновационного развития Министерства внутренних дел после того, как наши специалисты ознакомились с материалами, предоставленными нам старшим инспектором Олсоппом о ходе расследования истории с подменой оружия и ранением актрисы, расследования, в котором приняли участие присутствующие тут джентльмены. Предложение заключается в следующем. Мы предоставим вам записи видеосъемок нескольких сотен состоящих на особом учете персон. Эти люди находятся в ведении специальных отделов полиции. Они нам известны, и мы имеем о них исчерпывающие сведения. Затем вы получите съемку с видеокамер наружного наблюдения с шестью личностями, внешность которых нам не удалось идентифицировать, но нам известно об их причастности к совершению правонарушений, представляющих особую степень общественной опасности. Извините за казенный слог, – он улыбнулся, – я понимаю, что имею дело с людьми, никак не связанными с нашим ведомством, но тем не менее позволю себе продолжить в привычной для себя манере. Мы хотели бы провести тест с использованием вашей программы, имея в виду тот небольшой опыт, который с вашей помощью был использован в поимке тех людей, которые подменили оружие в багажнике вашей машины. Если вам удастся идентифицировать этих шестерых мистеров «Х» – впрочем, там может оказаться и дама, – мы будем вам весьма признательны и продолжим разговор уже на ином уровне.
Закончив, мистер Коннор обвел пытливым взглядом сидящих напротив него мужчин, явно пытаясь понять, от кого из них он должен получить ответ. Одли с удовлетворением отметил, что слушали его присутствующие крайне внимательно, и не стал их торопить. Встал и представился светловолосый, одетый в черный костюм, молодой мужчина:
– Меня зовут Илья Коэн. Мы выслушали вас с большим интересом и, разумеется, готовы помочь полиции настолько, насколько позволит наша компетенция. Скажите, пожалуйста, где мы можем получить материалы, о которых вы нам сообщили?
Офицер удовлетворенно качнул головой:
– Не сомневался в вашем ответе. А материалы перед вами, – и он развернул в сторону Коэна дисплей своего компьютера. – Можете просмотреть ролик, о котором я вам рассказал. Мы готовы передать вам эти материалы, так как они не являются секретными, – и он, нажав на несколько клавиш, вывел на экран картинку с вереницей движущихся фигур.
Илья несколько секунд наблюдал за тем, что происходило на экране, и продолжил:
– Если вы позволите мне воспользоваться вашим компьютером, то мы решим поставленную вами задачу в течение нескольких минут.
Сидящий поодаль Калеб крякнул от удовольствия и тут же, смешавшись от несдержанной эмоции, заглушил свое кряканье глухим покашливанием. Впрочем, от такого ответа и на бледных щеках мистера Коннора проступил легкий румянец:
– Что, прямо сейчас, в этом кабинете вы способны провести этот тест?
– Да, мистер Коннор. Я войду в нашу систему через ваш компьютер и дам программе задание, с которым она должна справиться за десять-пятнадцать минут, если количество предложенных ей идентификаций менее тысячи.
Коннор вытер платком вспотевший лоб и уточнил: двести девяносто вариантов. Пока Коэн сосредоточился на клавиатуре полицейского компьютера, всем предложили напитки и сэндвичи с ветчиной и сыром. Никто не стал отказываться от аппетитных булочек с розовой ветчиной, и блюдо с сэндвичами опустело быстрее, чем Коэн вывел на экран картинку. Суперинтендант не принимал участия в поглощении бутербродов, он пил маленькими глотками крепко заваренный чай и, увидев то, что высветилось на экране, поставил чашку на блюдце с выдавшим его волнение громким стуком.
– Мистер Коэн, вы можете вывести изображение на большой экран?
Илья согласно кивнул головой, и все развернулись к засветившейся панели.
В верхней части экрана шесть неопознанных фигур совершали движения, напоминающие шагающих на месте оловянных солдатиков. По центру панели проходили записанные на видеокамеры персонажи полицейской картотеки. Они двигались в ускоренном режиме, и от этого казалось, что они бегут. Сергей посмотрел на мистера Коннора и толкнул в бок Даника:
– Посмотри, как этот парень встрепенулся – аж дрожит весь, чистая ищейка. Вот что значит профессионал!
Но волнение охватило уже всех присутствующих в тот момент, когда одна из оловянных фигурок опустилась вниз и слилась с одним из бегущих. Илья остановил просмотр: первым опознанным героем эксперимента, оказался полный пожилой господин с бородкой и татуировкой на бычьей шее в виде раскрытой волчьей пасти.
– Вульф Шенкинг! – одновременно выдохнули старший инспектор Олсопп и сержант Хоулмз.
– Можно продолжать? – невозмутимым тоном поинтересовался Коэн.
Четверо оловянных солдатиков нашли свою тождественность среди пробегающих фигурантов полицейской разработки. Мистер Коннор скинул свой аккуратный пиджак и остался в рубашке светло-голубого цвета, на которой предательски выступили темные пятна пота, демонстрируя необычное волнение, которое казалось странным для такого выдержанного джентльмена, полицейского, повидавшего на своем веку немало сцен, способных взбудоражить любого человека.
– Господа, я впечатлен, и отчет о том, что мы с вами только что увидели, я предоставлю на ближайшей коллегии у комиссара полиции, – и он постучал твердым отполированным ногтем по лежавшему на его столе блокноту с изображением королевского герба Великобритании. – Я буду настаивать на том, чтобы Министерство внутренних дел приобрело вашу программу идентификации, включая и тот способ, который мне продемонстрировал старший инспектор Олсопп, обозначенный в его докладе термином «красное облако».
В помещении повисла тишина, которую, выждав пару мгновений, нарушил Смолкин. Сашка в своей по-детски непосредственной манере, не учитывая пафосности окружающих его стен и серьезности наполненного драматизмом момента, выпалил:
– А мы меньше, чем за сто миллионов, наше ноу-хау не продадим!
Эту тираду Саша произнес по-русски и тут же, изобразив раскаяние, похлопал себя по губам. Первым отреагировал Даник. Он прошипел Смолкину в ухо:
– Ты что творишь? Ты тут не на «привозе».
Но дело было в том, что лощеный господин в пропитанной потом рубашке знал русский – и не только русский, а еще и одесский сленг: его бабушка и дедушка были из Одессы и любовь к этому городу пронесли через всю свою жизнь, и, как только после падения железного занавеса у них появилась возможность посещать этот город у Черного моря, они-таки стали его посещать, прихватывая в это путешествие и своих детей, а затем и внуков, одним из которых был Одли Коннор.
Коннор знал русский и знал про «привоз». Он понял все, что было произнесено этими ребятами, и тогда он, высокий чин британской полиции, заместитель верховного комиссара, рассмеялся, как мальчишка, и так заразительно, что разрушил общее напряжение, развеселив всех – даже не сообразивших, от чего все так задорно хохочут, констеблей Олсоппа и Хоулмза.
– Я вас услышал! – обратился Одли к Смолкину и на вполне доступном к пониманию русском продолжил, уже развернувшись к Коэну: – Сколько времени вам понадобится для того, чтобы подготовить конкретное предложение по перечисленным мною темам?
– Два месяца, – не задумываясь, ответил Илья.
– Ну что же, – Коннор вернулся к родной речи, – все вопросы, возникающие по ходу подготовки материалов, можете согласовывать со старшим инспектором Олсоппом и сержантом Хоулмзом.
0x000D
Саша вел машину. Он как-то быстрее других приноровился к правому рулю.
– А что, мужики, этот «Ровер» теперь полноценный герой детектива, – Сергей любовно погладил серый пластик панели.
– Действующий персонаж приключенческого блокбастера, – поддержал коллегу Даник.
– Илюха, расскажи, с чего вообще все это с артистами началось? Мы ведь до сих пор не в курсе, откуда эти ребята взялись?
– Мы вам, вообще-то, об этом уже рассказывали.
Все началось спонтанно, по ходу нашего со Смолкиным спора. Реалистичность картинки в той подворотне мне показалась недостаточной, а Сашка уперся: все, по его мнению, идеально. Спорили по дороге от этой подворотни до ближайшего паба, но паб этот оказался не совсем обычным – такое мини-варьете. Там мы и увидели эту девочку Ванду и ее партнера, типичную белокурую бестию Фитча, кстати, фамилия у него подходящая – Мюллер, – и они двигались по сцене так легко, изящно и пластично, что мы перестали спорить, засмотрелись на них и потом в один голос: «Офигеть!», а потом я говорю: «Идеальные прототипы!», а Смолкин: «Для подворотни».
Попросили их присесть к нашему столику, в общих чертах объяснили задачу, и по оплате – типа, сколько попросите, столько и получите. Они с удовольствием согласились, и…
Смолкин, перебив Илью, завел свое:
– И представляете, я ее чуть…
Илья сочувственно посмотрел на Смолкина.
– Видели бы вы, что с ним в камере творилось! Мы могли потерять друга!
– Партнера, – добавил Даник, и все состроили скорбные мины.
Сашка разглядел в зеркале заднего вида их ернические упражнения и резко крутанул руль. Все возмущенно заголосили.
– Погибать, так всем вместе, воскликнул отчаянный Смолкин. – У нас ведь как – один за всех и…
– Все за одного! – послушно прокричали уже все пятеро.
Палата в Royal National Orthopedic Hospital.
Просторная, четырехугольная комната выглядела вполне по-домашнему. Аппаратуру, которую в первые двадня подключали к раненой девушке и которая символизировала собой принадлежность этих апартаментов к медицинскому учреждению, вывезли в другую палату, и картинка, которую застали друзья, переступив порог комнаты с окном во всю стену, выглядела вполне идеалистической.
Ванда в свободной голубой пижаме сидела на коленях у Мюллера и подставляла ему попеременно то левую щечку, то правую, то лобик, то шейку. Эти ласкательные движения не прекращались и тогда, когда гости уже нашли себе места, куда они могли бы присесть. Крепкие руки атлета обвивали тонкую талию танцовщицы. Голубые глаза Мюллера были наполнены туманом вожделения к заключенному в объятия предмету его любви. У Ванды, в отличие от ухажера, глаза блестели ясной полярной звездой. На гостей эта парочка особого внимания не обращала до тех пор, пока Смолкин не прошипел:
– Мне сдается, что эти люди приглашают нас поучаствовать в групповухе.
Ванда расхохоталась:
– И кто это говорит? Человек, который целился мне в самое сердце!
Она уже успела наслушаться Сашкиных причитаний и уже сто раз его простила и, вообще, попросила не заморачиваться со своими совестливыми угрызениями.
– У меня все в порядке! Вы столько тут всем заплатили, что даже шрамов на руке не останется. Технологии у них какие-то крутые. Ребро не сломано, только ушиб сильный, так что я в полном порядке, и я вам должна сказать, что за последние годы так офигительно отдохнуть мне ни разу не приходилось!
Все это время Мюллер поглаживал девушку так нежно, как только позволяли его большие руки.
– Мы с Фитчем, – продолжила Ванда, – посовещались и решили попросить вас…
Тут прорезался голос Мюллера:
– Ребята, сначала я хотел вас всех по одиночке передушить, но теперь, когда все так счастливо разрешилось, я вас полюбил всей душой.
Гости переглянулись в полном недоумении: их поразил и смысл сказанного, и сам текст, и манера его изложения.
– Боже мой, – протянул Даник, – «так счастливо разрешилось» после «передушить поодиночке»!
– Он нас и полюбить может по одиночке, – испуганно добавил Смолкин.
– Всей душой, – успокоил Сергей.
Эту перекличку ребята озвучили на иврите, но «бестия», видимо, уловил тональность гостевого волнения и продолжил уже иным, деловым тоном:
– Мы с Вандой решили просить вас взять нашу парочку в дело на постоянной основе. Мы почитали ваш бизнес -план…
– Саша дал нам почитать, не все, а там, где суть идеи, и популярно объяснил, ну, как для чайников…– Ванда выпрыгнула из немецких объятий и продемонстрировала несколько па, словно она чайник, который вот-вот закипит.
Потом ее движения превратились в пантомиму, которую она сопроводила отрывистыми фразами, раскрывая их с Мюллером амбициозный план:
– Мы будем вашими Бонни и Клайдом! Мы сами, если вы позволите, сможем придумывать сюжеты, мы знаем, чего хочет публика, и мы их раскрутим так, что всем мало не покажется, – и Ванда закружилась на месте.
– Мы разбогатеем по-сумасшедшему, – резко затормозив, она упала на колени, вскинув руки вверх, и добавила:
– И вы, конечно, вместе с нами!
Игорь скептически заметил:
– Вы ведь актеры, лицедеи, а настоящие артисты должны быть бедными и слегка голодными, тогда у них загорается огонь в глазах и появляется мотивация добыть себе бутерброда с колбаской и с сыром.
Ванда вскочила с колен и горячо поддержала тему:
– Так мы ведь будем жить, как прежде: богема богемой, можем и бутылки сдавать, а на эти деньги сухарики покупать, а миллионы… Они пусть в банке лежат, это так, на всякий случай.
Мюллер ласково потянул балерину за руку, успокаивая, и вернул ее к себе на колени.
– Деньги – это обременение, неизбежная принадлежность высокой популярности звезд первой величины.
– А вы, конечно, суперстарами собрались быть? – Сергей развеселился.
Все уже улыбались, глядя на очаровательную девушку, сбросив напряжение этого сложного дня. Ее непосредственность утверждений, сопровождаемая импровизацией танца, настроили всех на добродушный лад, и желание пофантазировать охватило всех.
– Конечно! – Ванда снова вскочила, – мы ведь будем банки грабить, миллиардеров разводить и голливудских звезд, в первую очередь. Мы станем жемчужиной вашей игры!
– А что, – Саша поймал в потоке Вандиного красноречия паузу, – актрисочка интересные вещи предлагает. Такие неординарные решения точно привлекут народные массы. Представляете, какая каша в интернете заварится, как народ потянется и к таким персонажам, как эта парочка, – он повернулся к Мюллеру, – и к другим популярным героям известных криминальных сюжетов. От «Однажды в Америке» до какого-нибудь «Телохранителя». Тут ведь целые сообщества по две стороны баррикад образоваться могут.
– Мы еще и одежду пошьем, – Ванда снова ринулась в бой, – линию по пошиву организуем.
– Тут еще кое-что интересное может возникнуть, – Даник продолжил с этаким загадочным прищуром. – Представьте себе некоторые нераскрытые таинственные дела.
Все обернулись к нему, и он, выдержав паузу, продолжил:
– Ну, например, убийство Кеннеди! Представляете, если этим займутся тысячи игроков, а они, скорее всего, не самые глупые люди. На кону, скажем, приз в миллион долларов, или даже не деньги – просто известность мирового масштаба…
– А можете ли вы себе представить, какой проблемой такое раскрытие может стать для спецслужб? – Смолкин привстал и переместился к окну.
– И не только в этом деле: таких «висяков» международного уровня достаточно, чтобы поставить на уши спецслужбы самых влиятельных режимов.
– Ну да, – продолжил Даник, – результатом такого ажиотажа может стать то, что эти спецслужбы, ну, к примеру, ребята из корпуса стражей исламской революции, в том случае, если какие-нибудь дотошные геймеры дотянутся до их сделок с ядерными компонентами, не обратят внимание на виновников всего этого… На нас.
– Волков бояться – в лес не ходить, – подытожил Сергей. – Я думаю, надо сперва попасть на перекресток, а уж потом будем принимать решения, по мере…
Коэн поддержал его:
– Вот именно, по мере, по мере поступления! А пока нас ждет Георгий Штоколов. Он звонил мне утром, просил заехать в его офис во второй половине дня и, судя по тому, что он не назначил конкретное время, можно предположить, что мы очень сильно его интересуем. То есть он готов отложить все другие дела ради того, чтобы пообщаться с нашими скромными персонами. Я предлагаю отправиться на встречу с этим уважаемым человеком Сергею и Данику. Остальные, типа, заняты неотложными делами, – мы свои дела, в отличие от него, отложить не можем.
– Ну да. А у тебя, Шведский, – закруглил тему проницательный Смолкин, – будет возможность маневра в случае чего.
– Верно, Саша! Будет причина у ребят сослаться на то, что окончательное решение за мной, Ильей Коэном.
Автор: Ilya Kliot
