В начале года, когда немного запахло жареным после очередной медийной активизации ФСБ вокруг ОРИ, проявившейся в рассылке писем в августе 2019-го года интернет-компаниям, «Хабрахабр» выпустил отчёт о том, как к нему приходят силовые структуры за данными пользователей.
Сразу поясню, что Roem.ru тоже состоит в ОРИ, письмо от ЦОТМ ФСБ (Центр оперативно-технических мероприятий ФСБ) нам было направлено, но по неизвестным причинам на почту за ним никто не пошёл. Поэтому мы его не получили. В декабре 2019-го к нам зато пришёл Роскомнадзор, с просьбой уточнить адрес, по которому с нами можно связаться — только после выяснения того факта, что к нам тоже присылали письмо счастья, стало понятно, чего это вдруг РКН решил проверить наш и без того правильный адрес
Вернёмся к «Хабру» и его отчёту. Ничего фатального там, в общем-то, нет: есть запросы по расследованию дел связанных с мошенничеством на Frilansim.ru, есть запросы, которые отбиваются как невалидные, есть неинформативные уведомления Роскомнадзора (на которые ранее жаловался и Roem.ru из-за яростной защиты РКНом прав казахского олигарха Кенеса Ракишева на неупоминание его имени всуе в связи со стрельбой на Рочдельской улице.
Точно такая же ситуация, с поправкой на масштаб, насколько мне известно, происходит и с соцсетями, и с провайдерами почты, сотовой связи, мессенджеров. Подавляющая часть запросов это:
- легко отбиваемые леваки или криво оформленные запросы, с которыми сталкивались и мы (у «Хабра» таких 15 из 27 от силовых структур),
- запросы по реально уголовным делам, типа кто-то кого-то кинул, а у него была почта на «Яндексе» или «Мейле», или аккаунт в соцсети (у «Хабра» таких 12 из 27)
- Отдельно стоит указать требования поисковиков на нарушения их правил («Хабр», например, считает что их надо включать в Transparency report, мне кажется, что Google это коммерческая компания, поэтому он может писать всё что хочет) и Роскомнадзора: формально РКН сам не приходит, а лишь доносит нежелательность ваших действий для кого-то другого. Но ситуация с РКН меняется слишком стремительно.
Интересно то, что доля удовлетворения запросов ФСБ существенно выше, чем доля удовлетворения запросов от МВД, что, наверное, отражает более высокие требования к квалификации сотрудников ФСБ. Также интересно то, что доля удовлетворённых запросов силовиков на «Хабре» растёт: например, в завершившемся 2019-м году исполнено три из пяти запросов, больше половины (как бы смешно в отношении такого небольшого числа это не звучало).
Нет оснований предполагать, что ситуация с «Яндексом» и «Мейлом» радикально отличается. Хотя, насколько я понимаю, у некоторых компаний есть способ обхода требований по оформлению запросов обязательно с квалифицированной электронной подписью (что умеет только Роскомнадзор). Способ заключается в том, что между компанией и теми, кто генерирует больше всего запросов, подписывается соглашение о том, что сканы с определенных адресов почты рассматриваются как оформленные соответствующим образом. Это то, что Александр Плющев называет в нашем с Ксенией Болецкой эфире «удовлетворением запросов с непонятных е-мейлов».
У «Хабра» случаев мало, и он не является коммуникационной платформой, но я слышал™, что иногда бывают ситуации, когда действительно творится конкретная уголовка и нет времени плясать танцы с печатями и квалифицированными подписями. Хотя бы в силу того, что печать в сейфе, сейчас два часа ночи в ночь на субботу, а сотрудник, принимающий решение удовлетворять запрос или нет работает с 10 до 18 по будням.
Представим умозрительную ситуацию
На телефон 02/112 прилетат звонок со словами от женщины «Помогите, меня наси…» после чего связь обрывается. Дело происходит в час ночи с пятницы на субботу.В идеальном мире любителей справедливости и всего по закону, в этот момент полиция бежит в МТС/Билайн/Tele2/Мегафон с подписанным мокрой печатью запросом «Пожалуйста, будьте добры, предоставьте данные о местоположении абонента номер такой-то», после чего рьяный борец за права абонентов, вышедший на работу в понедельник, рассматривает запрос, проверяет, всё ли на нём в порядке, согласует его с юристами, и отвечает по почте заказным письмом, с уведомлением о доставке. После этого он испытывает тяжёлое чувство того, что где-то его менты перехитрили и он сдал, наверное, хорошего человека, женщину и может быть даже мать, плохим и нехорошим полицейским.
В идеальном мире ватников, полиция после получения такого сигнала звонит дежурному для таких случаев в МТС/Билайне/Tele2/Мегафоне, он с чувством выполненного перед обществом долга передаёт координаты абонента и туда высылают наряд с просьбой прочесать район на предмет насилуемой женщины и спасает её.
В реальности же может произойти всё что угодно:
- Оператор 112 скажет «Чиво-чиво? Я вас не услышала, перезвоните пожалуйста».
- Звонящая окажется пьяной, которой показалось.
- Помощь приедет, но поздно. Или не найдёт места совершения преступления
Одно, в реальности, будет неизменно: в крупных компаниях есть дежурные, которые удовлетворяют запросы полиции практически в реальном времени. Доказательство этого иногда прилетают с неожиданной стороны. И если такое есть не у самого крупного сотового оператора, то можете поверить, что такое есть у всех — иначе непонятно зачем огород городить.
Теперь можно перейти к тому, что Яндекс.Такси, оказывается, сдал Ивана Голунова: у любой коммерческой организации нет защиты от запросов полиции по оперативно-розыскным мероприятиям. В том случае, если они оформлены корректно. Организация обязана ответить.
Упрёки в том, что сервисы не сопротивляются таким запросам — лично для меня удивительны. Дело бизнеса — делать бизнес. Всё сопротивление бизнеса законодательным нормам — это выполнение PR или GR-задач. Если вы хотите заниматься политической борьбой, то создавайте партию или общественную организацию.
Например, партию любителей хороших граждан.
Которая будет требовать проведения ОРМ по закону не в отношении реальных насильников, убийц и воров (которых, прикиньте, в соцсетях и интернет-сервисах тоже хватает), а только в отношении прекрасных и хороших людей. И вообще, надо разграничивать то, как происходит следствие в отношении, например, популярного режиссёра и укравшего бутылку коньяка из магазина алкоголика.
Это будет прекрасная законодательная новация — эксклюзивность законодательства в зависимости от того, считает общество человека хорошим или нет. Ведь сейчас творится явная несправедливость: в одном и том же правовом поле находится, например, прекрасный «Альфа-банк» и совершенно ужасная А1 (бывшая «Альфа-Эко»). По одним и тем же законам живут и Игорь Сечин, и Сергей Галицкий. Это надо срочно исправить.
И всем будет счастье.
