Привет, меня зовут Аня, я из Мосигры и изредка буду в наш блог что-то писать.
Вопрос, во что с детьми надо играть, особо никого не беспокоил века так до семнадцатого. Есть даже теория, что в Средневековье детей воспринимали как маленьких взрослых и воспитывали как в армии. Про это писал Филипп Арьес в книге «Ребенок и семейная жизнь при Старом порядке». Он сделал такой вывод, потому что насмотрелся старинных миниатюр и икон и обнаружил, что дети на них — какие-то старики, в игры почти не играют и вообще отличаются от взрослых только ростом. (Про это ещё есть кайфовая статья поподробнее.)
Потом другие исследователи средневекового быта Френсис и Джозеф Гис написали книгу про то, что Арьес не совсем прав: «На рукописных миниатюрах детская одежда проще и короче туалетов взрослых. Мальчики носят рубашку, рейтузы и кафтан, девочки — платье и тунику. Миниатюры изображают детей играющими в мяч, плавающими, стреляющими из лука, управляющими марионетками, наслаждающимися кукольными представлениями — круг развлечений, типичных для детей во все времена». Книга называется «Семья и брак в Средние века».
Короче, известно одно: обращение с детьми было такое себе.
Известно благодаря Жан-Жаку Руссо, который об этом заявил в своём трактате «Эмиль, или О воспитании» в 1761 году: «Детства не знают: при тех ложных понятиях, которые имеются о нем, чем дальше идут, тем больше заблуждаются. Самые мудрые из нас гонятся за тем, что людям важно знать, не принимая в расчет того, в состоянии ли дети научиться этому. Они постоянно ищут в ребенке взрослого, не думая о том, чем он бывает прежде, чем стать взрослым».
Руссо топил за развитие индивидуальных качеств, за демократичное воспитание, против побоев и муштры (хотя наказания за серьёзные проступки предлагал суровые: разбил окно — спи под сквозняком, будешь знать). И дал что-то вроде инструкции к ребёнку: разделил первые 18 лет жизни условного Эмиля на четыре периода и написал, что в каком возрасте ребёнку следует изучать и делать. На игру не упирал, больше на труд и науку. Но обращал внимание, например, на то, что можно использовать игру, чтобы заинтересовать ребёнка в обучении: «Разве вы не властны производить на него какое вам угодно влияние? Разве его занятия, игры, удовольствия, горести не в ваших руках, даже без его ведома? Конечно, он должен делать только то, что хочет; но он должен хотеть только того, чего вы от него хотите».
Трактат в итоге сожгли: католической церкви очень не понравились отрывки, где Руссо критикует религию. Но основы были заложены, педагогика и детская психология пошли дальше. И чем дальше, тем больше взрослые обращали внимание на игру и какое место она занимает в воспитании и развитии ребёнка.
Вот отечественный педагог Константин Ушинский в 1869 году пишет в книге «Человек как предмет воспитания»: «Для дитяти игра — действительность, и действительность, гораздо более интересная, чем та, которая его окружает. Интереснее она для ребенка именно потому, что понятнее; а понятнее она ему потому, что отчасти есть его собственное создание».
Или вот психиатр Альфред Адлер, 1927 год, «Понять природу человека»: «То, как ребенок подходит к игре, его выбор игры и степень важности, которую он ей придает, свидетельствуют о его социальной установке, его отношении к окружающему миру и себе подобным. Наблюдая играющего ребенка, мы видим его отношение к жизни в полном объеме; игра имеет величайшее значение для каждого ребенка».
Или вот детский психолог Маргарита Истомина (Парамонова) из Российской ассоциации эрготерапевтов, 2019 год, по телефону говорили: «Мы пришли к тому, что ценность игры очевидна. В том кругу специалистов, с которыми я общаюсь, в нашем сообществе не нужно доказывать и не поддаётся сомнению, что игра — важная штука. Мы высоко ценим игру и желание ребёнка играть. У нас в центре реабилитации «Апрель» с детьми занимаются через игру и только так».
Окей, а во что играть? И как? В два года уже можно давать кубики? А вот эти все развивающие бродилки и головоломки — когда можно? Они реально что-то развивают?
Игровые эпохи
Я поговорила с эрготерапевтами и психологами в центрах реабилитации «Апрель», «МРЦ-Дети» и «Три сестры». И в общем-то у всех подход такой.
Самый простой способ понять, что ребёнку полезно — дать ему гору игрушек и посмотреть, что он выберет и как в это будет играть. В первую очередь игра должна приносить удовольствие, а потом уже её можно использовать как инструмент развития или отрабатывания какого-то навыка. Если игра суперполезная, но ребёнку не нравится — даже не пытайтесь навязать.
А если ничего не нравится, есть концепция игровых эпох. Тоже что-то вроде инструкции к ребёнку, которую делал Руссо, только очень-очень подробной и современной. Это разработка отечественных педагогов Имы Захаровой и Елены Моржиной. Они разделили первые шесть лет жизни ребёнка на восемь этапов. Каждый расписали: что в этом возрасте ребёнок уже умеет, чему должен учиться и какие игры в этом помогут. И уложили в методичку под названием «Игровая педагогика».
Она подходит и для детей с особенностями развития тоже, а ещё то, что родители по ней могут работать без постоянной сверки со специалистами.
Маргарита Истомина про неё сказала:
«Я сама и многие мои коллеги работают в этой концепции. Это большой анализ исследовательских работ и личного тридцатилетнего опыта авторов. Эта концепция не противоречит ни базовым философским принципам, ни тому, что мы знаем о развитии ребёнка благодаря педиатрии и медицинской литературе. Листая таблицы, можно посмотреть, на какой стадии ребёнок сейчас, насколько готов или не готов продвигаться дальше. Или почему вернулся на предыдущую стадию — такое тоже бывает».
Работать просто: открываете таблицу этапа, который соответствует хронологическому возрасту ребёнка. Там перечень навыков и возможностей. Например, 1-2 года: активно имитирует действия взрослого, ищет защиты и утешения у взрослого, появляется застенчивость и первое упрямство и много-много чего ещё. Ставите галочки везде, где узнаёте своего ребёнка. И если таблица вся или почти вся в галочках, то ваш ребёнок находится на этом этапе и игры ему подойдут именно отсюда. Можно проверить ещё следующий этап, вдруг текущий он уже перерос. Если галочек мало, возможно, имеет смысл откатиться на этап назад и там проверить.
Таким образом специалисты в центрах реабилитации работают с детьми с когнитивными и физическими нарушениями. Смотрят, на каком этапе сейчас ребёнок, и понимают, как и во что с ним играть, чтобы перейти на следующий уровень.
Вкратце про этапы и игрушки в первые 6 лет
От рождения до 3 месяцев. Первая игрушка — это собственные руки. Первые навыки — распознавание лица, реакция на выражение лица, на звуки и объекты. Видит взрослого — и улыбается ему. Видит счастливого взрослого — и заражается от него радостью. Характерные игрушки: мобили, любые достаточно безопасные яркие или негромкие объекты.
3-6 месяцев. Начинает всё хватать и тянуть в рот. Двигается, различает позитивные и негативные эмоции, выделяет для себя близкого взрослого. Характерные игрушки: с разными поверхностями (ребристые, пушистые, бархатистые), со звуковыми эффектами, какие-нибудь яркие и крупные, чтобы можно было схватить, а проглотить нельзя.
6-9 месяцев. Умеет ползать, держать ложку, разбрасывать предметы, играть с едой. Понимает простые жесты типа кивка, исследует окружающее пространство. Начинает понимать некоторые слова и сам лепечет. Игры: прятки, в мячик, подвижные игры с кульминацией («По кочкам, по кочкам, в ямку бух!»)
9-12 месяцев. Сам сидит и учится ходить или уже ходит. Удерживает позу и равновесие, пользуется двумя руками, подражает взрослым, различает своих и чужих взрослых. На этом этапе можно играть с ребёнком на равных. В играх появляется сюжет: покормить мишку, уложить куклу. Игрушки: сортеры, пирамидки, фигурки людей и животных.
От 1 до 2 лет. Добро пожаловать в первый кризис! Появляются первые протестные реакции, негативизм, сопротивление. Впервые ребёнок начинает испытывать брезгливость, страх. Исследует границы дозволенного и безопасного. Понимает, что такое «моё» и награждает предметы этим новым понятием. Игры: прятки, догонялки, пирамидки, кубики, башенки.
От 2 до 3 лет. Начинает играть с эмоциями и своим физическим образом: кривляется, переодевается. Играет в маму или папу, в лягушку и крокодила. Сочиняет сказки, проникается путаницами. Тут можно играть в приключенческие сюжеты. Очень простые настолки тоже подойдут.
От 3 до 4 лет. Второй кризис! Сопротивляется взрослым и делает всё наоборот, отстаивает свои желания и провоцирует родителей. В игре учится действовать по плану, хотя план до конца игры может поменяться десять раз. Развивается воображение и страх вымышленных существ типа Бабы-Яги. Игры: с рисованием, лепкой и строительством, с бытовыми сюжетами.
От 4 до 5 лет. Время крупных конструкторов, дженги и лего. Игры: на тему профессий, животных, окружающего мира.
От 5 до 6 лет. Появляются гендерные различия, желание помогать взрослым. Тут можно играть в простые кооперативные настолки. Ребёнок играет в супергероев, в войну, в больницу. Различает фантазию и реальность, ориентируется в пространстве, постоянно спрашивает «почему?». Тут можно брать настолки и учиться играть по правилам, отыгрывать по сюжетам страхи и агрессию.
И без муштры
Тут ещё есть момент про родителей. Родители часто не знают, как играть с ребёнком. Не потому, что они такие нехорошие, а потому, что взрослые и дети по-разному видят мир. И если для взрослого инструкция «Подтянись пять раз» понятна — и как её выполнять, и какая от неё будет польза, — то ребёнок в ней вообще не видит ни удовольствия, ни веселья, ни пользы (потому что ещё не умеет заглядывать так далеко в будущее, где от подтягиваний появляется эффект).
Психолог Карл Бриш в книге «Терия привязанности и воспитание счастливых людей» советует:
— «искренне, радостно вовлекаться в ситуацию, поощрять активность малыша, воодушевлять его своим состоянием»,
— радоваться каждому достижению ребёнка, даже если оно нам кажется несущественным. Например, ребёнок нажал на кнопку — и услышал звук. Для него это означает, что он умеет влиять на мир, и это приводит в восторг. Важно этот восторг разделить вместе с ним.
Авторы «Игровой педагогики» советуют ещё:
— Не давать указаний, инструкций, не делать замечаний, не пытаться контролировать ребёнка во время игры. Просто быть рядом — эмоционально и физически. Поскольку ребёнок через игру исследует окружающий мир, ему важно чувствовать себя комфортно и безопасно. Такое чувство дают близкие взрослые.
— Бывает, ребёнок так полюбил игрушку, что проносит её через все этапы. Это нормально.
— Ещё — часто дети раздражаются, прекращают играть или игнорируют взрослого. Скорее всего, это означает, что ребёнок устал, и тогда можно взять игры из предыдущего этапа — они настолько простые, что подействуют успокаивающе. Или просто отстать от ребёнка. Пусть отдохнёт.
А в реабилитационных центрах, где дети вообще почти всё время играют, родителей приглашают на занятия. И специалист (эрготерапевт или психолог) одновременно играет с ребёнком и учит взрослого, как себя с ним вести. Мне рассказывали потрясающе милые истории о том, как мама с сыном увлечённо играли в динозавров или как семьи с детьми, которые ходили вместе к одному специалисту, в итоге подружились и всей толпой уехали отдыхать на море. А некоторые специалисты даже составляют что-то вроде рецепта после реабилитации: список рекомендуемых игр и как в них играть.
Автор: Аня Давыдова
