Причём на американских В-29 и В-50 стояли всё те же американские клоны британских глушителей Carpet (стандартизированных американцами, как AN/APT 5) и американская разработка Dina (AN/APT 1), аналогичная британскому Mandrel. Хотя стоит отметить, что Dina, в отличие от Mandrel, мог использоваться и как точечный глушитель (подавление направленным на радар сигналом, а не заградительные помехи в широком пространстве), но для этого требовалась наземная настройка оборудования на заданный режим работы, неизменный в ходе всего полёта. Всего на борту самолёта было до 3 комплексов РЭБ одного из указанных типов и датчик облучения РЛС. И все они были разработаны ещё во время Второй мировой.
Опыт Кореи, где глушители отлично справлялись с подавлением советских радаров, лишь подтвердил выдвинутые ВВС требования к новому бомбардировщику В-52, где средства радиоэлектронной борьбы должны были быть изначально интегрированы в систему вооружений всех самолётов. Правда и тут к установке предполагались те же самые AN/APT 1 и AN/APT 5, но одновременно. Для управления усложнившейся системой глушения в составе экипажа появился EMC officer (офицер по радиоэлектронным контрмерам). Война в Корее стала лебединой песней для военных разработок, уже в 50-е из-за развития американских радаров, а также информации ЦРУ о новых советских разработках, стало ясно, что решения военного времени могут вскоре перестать работать.
2 — бортовой радар, 5 — пульт офицера РЭБ, 10, 13, 16, 21 — места установки оборудования РЭБ
Во-первых, новые радары создавались с возможностью динамически менять частоту сигнала в широком диапазоне. Теперь, чтобы заглушить радар требовалось постоянно подстраивать частоту сигнала помехи, что усложняло аппаратуру и предъявляло больше требований к работе оператора. Во-вторых, из-за роста мощности радаров старые устройства постановки заградительных помех стали неэффективны. Проблема была в том, что из-за ограниченности мощности глушилки воздушного базирования мощность сигнала размазывалась по широкой полосе частот и не могла уже превзойти по значению мощность реальных сигналов радаров, отражённых от цели. Из-за этого требовалась разработка новых более мощных глушителей, что и было реализовано в ходе серии модернизаций средств РЭБ В-52 в 1950-е-1960-е.
В конце 50-х—начале 60-х ЦРУ провело сразу несколько операций радиоразведки с целью получения сведений о новых советских радарах (подробнее об этом тут: habr.com/ru/company/timeweb/blog/571112). В ходе целой серии мероприятий под общим кодовым названий PALLADIUM ЦРУ и АНБ проводило эксперименты в зоне обзора советских РЛС комплекса С-75, ставшего основой советского ПВО в тот момент. В ходе этих операций с помощью оборудования, установленного на специальных транспортных самолётах, моделировали ответные сигналы РЛС. При полёте в поле зрения радара, после получения сигнала об облучении, оператор настраивал оборудование так, чтобы излучённый сигнал при попадании на антенну приёмника РЛС выглядел как реальный самолёт, но гораздо более близкий к радару. Варьируя параметры сигнала, оператор мог создавать цели разных размеров и следить за реакцией советской стороны. Тем самым оценивалась чувствительность радара, возможность обманных действий против него и среднее время, и тип реакции на входящий сигнал. Все эти данные, обобщённые техническим отделом ЦРУ, станут доступны ВВС с целью разработки перспективных мер противодействия.
К 1966 году была проведена уже 4 фаза улучшения комплекса РЭБ В-52. Его основу составили постановщик заградительных помех AN/ALT 16, панорамный приёмник радиосигналов AN/ALR 20 и детектор облучения и предупреждения AN/APR 25. Кроме того, в состав комплекса входил пассивные контрмеры: AN/ALE 20 — раздатчик тепловых ловушек и AN/ALE 25/25 – раздатчик дипольных отражателей. Офицер РЭБ в полёте должен был следить с помощью панорамного приёмника AN/ALR 20 за радио-обстановкой и пытаться выявлять и фиксировать радары противника.
В случае, если детектор облучения AN/APR 25 обнаруживал захват цели радаром на самолёте (режим отслеживания цели у радара), то у офицера РЭБ было крайне мало времени на то, чтобы выявить радар, который навёлся на самолёт, определить его характеристики сигнала и задать для постановщиков помех нужные параметры глушения, попутно оценивая необходимость сброса дипольных отражателей. Среди пилотов бытовала шутка «У тебя есть 356 различных переключателей, циферблатов и датчиков. Так много выборов, так мало времени».
Вся аппаратура РЭБ В-52 весила 6000 фунтов – это 2700 кг, или порядка 10% от полезной нагрузки. Тем не менее, бомбардировочное командование посчитало куда более насущной задачей обеспечить защиту стратегических бомбардировщиков от средств ПВО противника, чем увеличить бомбовую нагрузку.
Но, если у стратегической авиации с средствами РЭБ всё было относительно в порядке, то вот в авиации тактической до начала конфликта во Вьетнаме всё было очень не очень. В первую очередь проблема заключалась в том, что самолёты тактической авиации имели куда меньшую грузоподъёмность, а потому оснастить их средствами РЭБ с сохранением боевых возможностей было почти невозможно. Поэтому девизом Командования тактической авиации (ТАС) в 1950-е было «качество, а не количество».
Единственной более-менее подходящей под установку комплексов РЭБ платформой ТАС в 1950— начале 1960-х были уже устаревающие тактические бомбардировщики B-66. На базе этого самолёта была создана целая серия машин с различной комплектацией оборудования: EB-66C (RB-66C) – самолёт радиоразведки с установленным в нём комплексом приёмного радиооборудования, схожим с таковым у В-52; EB-66В (RB-66В) – с детектором облучения AN/APR 25 и комплексом постановки помех. Первый самолёт должен был осуществлять радиоразведку и пеленгацию РЛС противника, второй – активное подавление помех. Причём оба самолёта лишились бортового оборонительного вооружения, поэтому могли стать лёгкой добычей для авиации противника.
ЕВ-66С. Хорошо видно антенны, установленные на днище самолёта, и отсутствие хвостовой турели.
Кроме того, были разработаны подвесные контейнеры QRC-160-1. Он работал в диапазоне E (1 – 8 ГГц) и имел четыре настроенных по напряжению магнетрона, каждый из которых подавал помехи в виде частотно-модулированных непрерывных волн мощностью 75 Вт. Пропеллер в носовой части гондолы вырабатывал электроэнергию от набегающего потока воздуха для работы аппаратуры. Диапазон частот глушения задавался на земле, у пилота был только переключатель включения/выключения. Аналогичное, но менее мощное оборудование, было встроено в бомбардировщики F-4 ВМФ, но его эффективность была сомнительной.
QRC-160-1
В первые месяцы войны во Вьетнаме все вышеперечисленные средства радио-подавления применялись крайне слабо из-за того, что самолёты ВВС США, в основном, летали выше зоны эффективного огня ствольной зенитной артиллерии, а о наличии ЗРК у Северного Вьетнама данных не было. Предполагалось, что средства РЭБ будут актуальны только в случае полномасштабной войны с СССР, а не локального конфликта «по приведению в чувство зарвавшихся вьетнамских коммунистов». Но реальность преподнесла немало сюрпризов.
Защитники вьетнамского неба
Начало сотрудничества Северного Вьетнама с СССР в конце 50-х в части построения в стране современной армии, привело к активизации усилий по созданию полноценной ПВО в стране. Основой этой ПВО стали подготовленные СССР вьетнамские кадры и советские же системы РЛС и ПВО. Система ПВО Северного Вьетнама создавалась эшелонированной: основными средствами раннего обнаружения были радары П-12 (по классификации НАТО — «SpoonRest») и П-30(по классификации НАТО — «BigMesh»). Точным наведением средств ПВО занимались дивизионные радары серии СОН (Станция орудийной наводки), ведущие свою историю от ленд-лизовских английских радаров GL Mk. II, для ствольной зенитной. На картинке ниже наглядно показаны зоны работы разных зенитных средств. Благодаря радарам наведения ствольная артиллерия сумела сохранить относительную эффективность при применении на малых высотах, несмотря на рост скоростей целей. Кроме того, радары раннего обнаружения позволяли наводить на вражескую авиацию истребители-перехватчики. Но на больших высотах авиация США чувствовала себя хорошо, будучи вне всякой угрозы со стороны ПВО.
Дальности эффективной работы разных видов ПВО Вьетнама (расстояния даны в тысячах футов, 1000 футов = 0,3 км)
Всё изменилось в начале лета 1965, когда разведка вскрыла строительство позиционных районов ПВО, которые могли быть предназначены для новых ЗРК. К июлю подозрения уже стали уверенностью, а количество выявленных площадок увеличилось до 63, в том же месяце первый самолёт США был сбит ракетой советского ЗРК С-75 («SA-2 Guideline» в классификации НАТО). И хотя потери от ствольной зенитной артиллерии в ходе войны и будут много выше, чем от ракет, но именно комплекс С-75 будет во многом определять тактику и поведение американских лётчиков в ходе всей войны.
Что же из себя представлял главный «ночной кошмар» американского пилота во Вьетнаме?
Дивизион С-75 представлял из себя 6 пусковых с возможностью вращения на 360 градусов, транспортно-заряжающие машины с ещё 18 ракетами, кунг с РЛС наведения СНР-75 и кунг управления. Также обычно каждому дивизиону придавалась собственная РЛС дальнего обнаружения П-12. Линейка ракет, первой из которых была В-750, стала основой комплекса.
Радар СНР-75
Радар П-12
Пусковая установка С-75
Ракеты имели двухступенчатую схему с радиокомандным управлением и радиовзрывателем. В случае потери сигнала управления ракета переходила на баллистическую траекторию полёта (существовала практическая возможность использовать ракету в качестве баллистической с дальностью в 20 км, но это было бы очень нерациональное расходование ракет на мой взгляд). Связь с наземной станцией ракета осуществляла с помощью узконаправленного радиопередатчика.
Типовой вариант размещения батареи С-75
Оператор радара дальнего обнаружения П-12 должен был предупреждать о приближении целей к зоне работы радаров наведения ЗРК. После этого оператор радара наведения СНР-75 должен был самостоятельно навестись на цели, осуществить их селекцию и точное наведение ЗРК. Дальность поражения ЗРК составляла от 7 до 34 км в зависимости от высоты цели. С учётом скорости ракеты в 3 маха (4100 км/ч), максимальное время полёта ракеты при пуске вдогонку, составляло от 10 до 40 секунд. Это максимальное время, которое было у пилота, чтобы отреагировать на пуск. У офицера РЭБ для применения контрмер было чуть больше времени – в идеале несколько минут от захвата самолёта радаром до пуска, чтобы отсортировать радары, определить их параметры и выбрать настройки глушения. Иногда этого времени попросту не хватало.
Тем более, что дивизионы С-75 располагались так, чтобы иметь перекрывающиеся сектора стрельбы. Таким образом, одну цель могли одновременно фиксировать несколько радаров, что значительно усложняло ситуацию. В 1966 году в Северном Вьетнаме было развёрнуто всего несколько дивизионов С-75, но уже к 1967 году их число дойдёт до 20 и на пике составит 36 дивизионов.
«Джонни, у них есть зенитные ракеты!»
Начало полномасштабного вмешательства США в войну во Вьетнаме ознаменовалось одной из крупнейших воздушных операций за всю войну – операцией «Раскаты грома» (RollingThunder).В ходе этой операции, растянувшейся на 2 года, бомбардировщики В-52 широко применялись для нанесения бомбовых ударов, но, в основном, по объектам в Южном Вьетнаме и Лаосе на «тропе Хо Ши Мина», стараясь не забираться в воздушное пространство Северного Вьетнама. Вьетнамцы претендуют на 3 сбитых В-52 в 1967 году, но USAF в причинах потери самолётов указали воздушное столкновение при манёвре для первых двух и техническую неисправность для третьего, причём все они были потеряны далеко от основных зон развёртывания С-75, атака ЗРК для этих потерь в причинах не указана. В основном атаки ЗРК против В-52 происходили при приближении к воздушному пространству Северного Вьетнама, но до 1972 года американская сторона сбитых именно ракетами С-75 не фиксирует. А вот тактической авиации пришлось по полной хлебнуть лиха.
Основной защитой самолётов тактической авиации, как уже говорилось ранее, была высота – группы бомбардировщиков шли плотным строем на высоте 5-8 км, недостижимые для ствольной артиллерии противника. За 1 километр перед целью самолёты снижались на высоту точного бомбометания в 1-1,5 км и с пологого пикирования сбрасывали бомбовую нагрузку. Всего самолёт в зоне эффективного действия ствольной зенитной артиллерии находился, как правило, не больше 30 секунд, и этого времени могло банально не хватить расчётам, чтобы навести орудия. Средства РЭБ либо использовались слабо – с барражирующих на удалении от цели ЕВ-66, либо вообще не применялись, так как лучше было взять больше бомб, чем повесить комплекты РЭБ на истребители-бомбардировщики.
Типичная схема работы самолётов РЭБ ЕВ-66 при налётах в 1966-1967 годах
Но такая тактика авиации создавала идеальные условия для работы расчётов ЗРК – стреляя по плотному атакующему строю обязательно в кого-нибудь попадёшь. При этом даже выжившие самолёты получали значительные повреждения. Кроме того, наведение РЛС и тем более атака, заставляли лётчиков либо отворачивать от цели, либо выполнять противоракетный манёвр – резкое отклонение от прямого пути, обычно пикирование со сбросом бомб для увеличения скорости и выхода из зоны обстрела. После первых атак ЗРК ВВС и ВМФ, чья авиация тоже участвовала в налётах на Северный Вьетнам, вынуждены были наконец начать задействовать средства РЭБ.
Но тут возникло сразу несколько сложностей. Появление реальной угрозы быть сбитым ЗРК, выявило, что экипажи бомбардировщиков В-52 были попросту слабо подготовлены к ведению противостояния с современными комплексами ПВО. В основном тренировки по РЭБ проводились с участием устаревших радарных комплексов. Служившие в то время вспоминали, что приёмник сигнала РЛС очень хорошо ловил сигналы ТВ, поэтому можно было настроиться на любимый канал и развлекаться его прослушиванием в полёте.
В случае же с тактической авиацией всё было куда хуже. Постановщики помех на базе ЕВ-66 были не приспособлены для работы в строю ударных групп, так как обладали слишком низкой скоростью. Единственным разумным вариантом их применения было барражирование в стороне от цели. Но тут появлялась другая проблема – чем дальше источник помех от радара, тем слабее помеха. Отсутствие оборонительного вооружения на них вынуждало либо держать самолёты достаточно далеко от основных угроз ценой ослабления эффективности, либо держать прикрытие для них.
Подвесные контейнеры РЭБ самолётов ВВС и встроенные в фюзеляж аналогичные устройства самолётов ВМФ, были лишь частично эффективны. Подвесной контейнер QRC-160-1 создавал шумовую помеху мощностью 75 Вт на 4 узких заранее заданных при настройке на земле полосах частот, для радаров СОН полностью забивая канал дальности.
Экран радаров СОН 4/9 при работе постановщика помех QRC-160-1
А вот радар СНР-75 воспринимал эту помеху как 6-8 вертикальных полос на экране оператора, но самолёт можно было отследить, перейдя в ручной режим, так как его метка была более яркой. Такие помехи, тем не менее, мешали, так как их отслеживание утомляло операторов: в случае если цель осуществляла манёвры, помеха начинала мерцать на экране.
Здесь стоит отдельно упомянуть, что любой комплекс РЭБ работает лишь в определённом диапазоне расстояний от радара, зависящих от мощности радара и мощности генерируемой РЭБ помехи. В случае если самолёт слишком далеко, то мощность сигнала помехи будет меньше, чем реальный отражённый сигнал. Если слишком близко, то отражённый сигнал радара будет снова гораздо сильнее, чем помеха, и радар «прожжёт» цель. Поэтому выявление вражеских радаров и уклонение от близкого к ним подлёта – один из способов сохранить эффективность прикрытия РЭБ самолёта.
Прожиг цели с комплексом РЭБ QRC
Прожиг цели при работе постановщика помех ЕВ-66 за пределами зоны работы ЗРК
Помехи на примере работы QRC-160-1
Аппаратура РЭБ AN/ALQ-51 была генератором точечных помех и предназначена для создания 1 ложной цели на экране оператора радара. Первоначально их использовали только для борьбы с радарами типа СОН, но позже стали ограниченно применять и против С-75. В данном случае основная цель аппаратуры была сбить наведение по углу – для чего РЭБ создавал «усы» у цели, сбивавшие автоматику наведения. Поэтому оператору требовалось перейти в ручной режим наведения. Минусом данной аппаратуры было то, что она работала против 1 радара, тогда как самолёт могли отслеживать сразу несколько РЛС.
Работа РЭБ AN/ALQ-51. На экране наблюдаются два реальных самолёта, но из-за «усов» у одного из них автоматическое наведение не представляется возможным
Работа РЭБ AN/ALQ-51. На экране наблюдаются два реальных самолёта, но из-за «усов» у одного из них автоматическое наведение не представляется возможным.
Пока у авиации не появилось действенных методов глушения радаров, С-75 пришлось срочно менять тактику. Во-первых, теперь все атакующие группы самолётов стремились оснащать средствами РЭБ – хотя бы несколько контейнеров на группу. Во-вторых, полёты организовывались на небольшой высоте 100-500 метров в разреженном строю, что выводило самолёты из зоны поражения С-75, но резко увеличивало риск обстрела со стороны ствольной ПВО, так как на столь небольшой высоте радар СОН мог прожечь помехи. При этом обязательно использовалось радио-прикрытие со стороны ЕВ-66.
Пример тактики при заходе в атаку на радар в 1966-1967 годах
Но и у этого метода были недостатки. Во-первых, значительно выросли потери от огня зениток. Во-вторых, в феврале 1966 года ЗРК С-75 смог сбить постановщик помех ЕВ-66. Расчёт РЛС сумел преодолеть глушение за счёт сдвига частоты сигнала и навестись на цель. После этого ВВС США вынуждены были снизить на время количество вылетов и вывести ЕВ-66 из активных полётов. Требовалось снова сменить стратегию. Но об этом будет в следующей части.
Продолжение следует.
Автор: Владимир Герасименко
Автор:
nemirnyatom
