Так утверждает Марина Цветаева в своем стихотворении «Август — Астры».
Поэтесса права. В финальном месяце лета активность проявляют с десяток разных метеорных потоков. Какие-то из них менее активные и незаметные для большинства наблюдателей без опыта, а некоторые весьма интенсивные. Персеиды как раз из числа ярких, заметных, активных потоков.
Для наблюдателей северного полушария Персеиды — несомненный фаворит. Все обстоятельства сошлись своими благоприятными качествами, чтобы этот поток оказался самым доступным для наблюдений. Во-первых, период действия потока выпадает на темные ночи августа. Во-вторых: это летняя пора и не холодно, как правило погода в эти дни ясная. В-третьих, радиант успевает к утру подняться на достаточную высоту, чтобы вылетающие из него метеоры могли охватить буквально весь небосвод — траекториями своих стремительных падений. В четвертых, это утренний поток, а утренние метеоры всегда ярче, заметнее, многочисленнее. В-пятых, метеоры потока Персеиды вылетают из созвездия Персея — довольно приметного даже для слабо знакомых с небом людей, что облегчает поиск того места на небе, куда надо смотреть в ожидании “падающих звёзд”.
Но есть одно обстоятельство, которое периодически играет против — положение Луны. Если Луна близка к радианту — той точке, из которой, как нам кажется, вылетают метеоры, то своим ярким светом спутница Земли мешает увидеть те метеоры, которые послабее. Но яркие, коими Персеиды богаты, все равно будут хорошо видимы, даже вопреки Луне.
К счастью, этом году Луна будет в противоположной области неба — на краю вечерней зари — там, где можно отыскать потерявшуюся в закатных красках Венеру. Оба светила заходят рано и помешать наблюдениям метеоров никак не смогут. И единственное (если не считать погоду и лень), что по прежнему представляет некоторую угрозу — городская засветка. Но даже в городе можно отыскать укромное местечко подальше от фонарей. Я последние несколько лет созерцал этот поток исключительно из Москвы. И видел десятки “падающих звезд” в час.
Предлагаю познакомится с природой явления и узнать о том, откуда берутся эти искорки в ночном небе.
Было время, когда люди на полном серьезе считали, что звезды могут падать — это же было очевидно — “Вон, смотрите! Смотрите! Полетела вниз и упала!.. А вот, еще одна...”. Люди не знали, горевать по этому поводу или радоваться, и возможно поэтому придумали относительно нейтральную реакцию — загадать желание. Сбудется — хорошо. Не сбудется — и ладно… Загадаем новое, ведь звёзды падают постоянно…
А не кончатся ли звезды вдруг?
И тогда люди принялись составлять звездные карты и сверять их с тем, что “осталось” на небе после “звёздного дождя”. Было удивительно, но невзирая на обильные звездопады, общее количество звёзд на небе не уменьшалось. И понять происходящее людям удалось лишь относительно недавно.
Ученые как-то сразу обозначили своё отношение к явлению — оно атмосферное. То есть, не космической природы, а нашей — земной. Потому и назвали эти искорки в небе — “Метеоры”. “Метеор” с греческого — “атмосферный”. Как можно заметить, научная общественность даже в эпоху величайших открытий и радикальной смены мировоззрения, когда Земля превратилась в рядовую планету, покинула центр Мироздания, и даже само Мироздание лишилось центра, не слишком спешило расставаться с идеализацией небес. Кеплер верил, что прочие планеты сделаны из драгоценных камней, а Ньютон обожествлял небесные светила. Парижская академия наук до конца XVIII века не признавала возможности падения камней с неба, а вместе с тем — и хоть какого-то взаимодействия небесного вещества с земным. А раз атмосфера Земли — она наша — земная, то все происходящее в ней имеет исключительно земные причины. Поэтому и метеоры — наши — земные явления, не совсем понятной пока природы, но уж точно — не космической.
И достаточно долгое время наш Земной Мир оставался в мировоззрении людском надежно отгороженным от Мира Небесного.
Впрочем, всегда были мыслители, считающие иначе. Так еще античный грек Анаксагор считал метеоры обломками небесной тверди или других небесных светил, и для своей эпохи был удивительно близок к истине.
Изучение метеоров шло параллельно с исследованием метеоритов, и хотя это не совсем одно и то же, но общее космическое происхождение этих явлений и объектов стало очевидным.
Мы с Вами должны сразу провести разделение между метеором, метеороидом и метеоритом, чтобы никогда больше не путать.
Метеорит — достигший поверхности земли объект космического происхождения.
Метеороид — небольшое космическое тело, которое нельзя назвать космической пылью, но чрезмерно малое, для того, чтобы называться астероидом (как мы видим, четкого определения метеороида не существует). Потенциально каждый метеороид является либо метеором, либо метеоритом. Но для этого он должен встретиться с тем или иным крупным небесным телом — планетой или астероидом.
Метеор — атмосферное оптическое явление возникающее при сгорании в атмосфере метеороида.
Существует еще некоторая разновидность метеоров — Болиды. С одной стороны, Болид — просто яркий метеор — как самые яркие звезды на небе или даже иногда сравнимый по яркости с Луной, а в некоторых случаях даже ярче нее. В то же самое время, Болид может завершиться выпадением метеорита. Так что это как бы промежуточная фракция между метеорами и метеоритами — протягивающая мостик от одного к другому — в нашем понимании обоих явлений.
На рубеже XVIII и XVII веков немецкий физик Эрнст Хладни выявил корреляцию между наблюдениями очень ярких болидов и найденных поблизости от мест наблюдений странных минералов, химический состав и структура молекулярных решеток были не свойственны большинству земных камней. Не трудно было предположить, что одно — следствие другого, и что камни с неба иногда все же падают.
Последующие исследования с привлечением все более и более совершенных методов — фото и видеосъемки метеоров и болидов, измерение их параллаксов, спектральный анализ, радиолокационные наблюдения — все это давало данные лишь в пользу космической природы всех перечисленных явлений. А все прочие гипотезы, такие, как вулканические, или идеи о том, что где-то высоко в атмосфере камни и песок могут естественным образом существовать вопреки гравитации, уходили в архив не состоятельных предположений.
Таким образом было выяснено, что большинство метеорных потоков порождено кометами. Хотя есть исключения. Например довольно известный и активный поток Геминиды порожден астероидом (а не кометой) по имени Фаэтон, хотя его орбита типичная для комет. И скорее всего, в данном случае мы имеем дело не с исключением, а с “выдохшейся” кометой, которая исчерпала ресурс своего ядра, более не выбрасывает в космическое пространство пыль и газ при приближении к Солнцу. Но когда-то давно она тоже имела хвост. Просто, мы те времена не застали.
И разумеется, в межпланетном пространстве достаточно “неприкаянных” — не связанных ни с какими кометами небольших камешков, которые создают спорадический фон — метеорную активность равномерную по всему небу, и проявляющуюся в течении всего года — не коррелирующий ни с одним из известных метеорных радиантов. Поэтому, когда вы пойдете наблюдать поток Персеиды, скорее всего увидите несколько метеоров, которые летят совсем не из созвездия Персея. И это нормально. Такие — внепоточные — метеоры есть всегда. Но поточных в разы больше.
Метеорный поток Персеиды обязан своим происхождением комете Свифта-Туттля. В последние годы ее все чаще именуют “Свифта-Таттла” в соответствии с англоязычной фонетикой, но “неправильное” произношение довольно прочно закрепилось в среде любителей астрономии еще с глубоких советских лет.
Это — долгопериодическая комета. Период обращения вокруг Солнца составляет 135 лет, и последний раз она была во внутренней части Солнечной системы в 1992 году, а сейчас удаляется и от Земли и от Солнца, чтобы вернуться вновь в 2126 году — как раз к ближайшему полному солнечному затмению в Москве — не скоро.
Вместе с кометой по её орбите удаляется от нас и рой частиц, отделившихся некогда от её ядра, и при встрече с земной атмосферой порождающих свечение метеоров. А значит теперь от года к году активность потока Персеиды должна убывать. Это неизбежно. Но весь вопрос в том, насколько сильно будет снижаться активность потока?
Пока заметного снижения активности Персеид астрономы не обнаружили. Вполне возможно, что рой метеороидов рассредоточен по орбите кометы Свифта-Туттля достаточно равномерно, а тот максимум, что соответствует области вблизи самой кометы, не слишком ярко выражен.
Во всяком случае все последние годы поток демонстрирует устойчиво высокую активность на уровне от 60 до 100 метеоров в час.
Когда люди узнают о том, что активность метеорного потока составляет 60 метеоров в час, многие из них думают, что смогут увидеть 1 метеор в одну минуту. Но метеоры не летают по расписанию. И часто может оказаться так, что затишье длится минут 5 или 10, а потом внезапно пролетает целая пачка метеоров — 5, 7 или 10 “падающих звезд” с интервалом в несколько секунд. Это особенно красиво.
Немаловажное значение имеет и место наблюдений — чем более открытое и незасвеченное небо в вашей локации, тем больше метеоров вы насчитаете. Важен и наблюдательный опыт. Люди, занимающиеся наблюдением метеоров регулярно, замечают их чаще. Неопытные наблюдатели большую часть “падающих звезд” пропускают. Есть определенные техники навыки, которые тренируются и совершенствуются. Одной из техник является блуждающий взгляд, не цепляющийся ни за какую звезду — наблюдатель стремиться рассредоточить свое внимание на как можно большем пространстве вокруг радианта — той точки на небе, из которой, как нам кажется, вылетают искорки метеоров.
Хотя поток и носит название Персеиды, роднящее его с созвездием Персея, радиант потока в течении периода его активности — с 17 июля по 24 августа ежегодно — немного дрейфует по небесной сфере перемещаясь из созвездия Кассиопеи, встречая пик активности в Персее, и прощается с нами уже оказавшись в созвездии Жирафа, которое никто из непродвинутых любителей астрономии никогда не видел, потому что в нем нет ярких звёзд.
И все же правильнее всего ориентироваться именно на созвездие Персея. Оно поднимается на достаточную для наблюдений высоту лишь после полуночи. И наблюдать Персеиды вечером бессмысленно — радиант еще под горизонтом. Но я должен отметить, что утренние потоки всегда интереснее вечерних, потому что утром мы видим метеоры порожденные частицами летящими нам навстречу. Это очень важный фактор. Ведь скорость движения Земли 30 километров в секунду — не всякий метеороид догонит, а если и сподобится, то скорость влета в атмосферу будет невысока, а значит вспыхнуть ярко он не сможет. Другое дело, когда метеороид летит нам в лоб. И его орбитальная скорость складывается с орбитальной скоростью Земли. Скорость столкновения получается огромной, и встречные метеороиды вспыхивают очень ярко, проносятся по небу стремительно, иногда рассыпаются на отдельные фрагменты и оставляют долго висящие в небе светящиеся следы.
Скорость, с которой Персеиды врываются в атмосферу Земли составляет 60 километров в секунду.
Метеороид начинает быть видимым на высоте около 100 километров, но в 50 километрах над уровнем моря от большинства их них не остается и следа. Многие из них летят по касательной и им удается продержаться несколько секунд, прежде чем они превратятся в газ — да — эти частицы закипают и испаряются, а спустя какое-то время их космические молекулы оседают на поверхность Земли и смешиваются с обычным Земным веществом. Только за счет этих “падающих звезд” наша планета прибавляет в массе на 40 тысяч тонн ежегодно.
Как найти созвездие Персея?
Начните с Большой медведицы. Ковш Большой медведицы известен практически всем людям, кто когда либо смотрел на звезды. И хотя Ковш — это далеко не все созвездие, нам его будет пока достаточно. Две крайние звезды ковша укажут нам на Полярную звезду, а если продолжить эту “Звездную нить” дальше, мы найдем и Кассиопею. искомое созвездие Персея уже совсем рядом. Но нам не помешает найти еще одну опорную и очень красивую звезду — Капеллу. Для этого соединим начало и конец зигзага Кассиопеи, напоминающего букву “М” и в продолжении этой линии увидим яркую желтую звезду чуть ближе к горизонту. Между Кассиопеей и Капеллой (возглавляющей созвездие Возничего) будет располагаться созвездие Персея и та область неба, откуда следует ждать “падающих звезд”.
Но это не означает, что смотреть нужно именно туда. Лучше всего блуждать взглядом по небу вокруг Персея, любуясь Кассиопеей и Возничим, Тельцом и Андромедой. Многие метеоры могут долетать до более далеких от Персея созвездий — Пегаса, Лебедя и даже Орла. Не ограничивайте себя одной областью неба, и тогда вам удастся насчитать больше метеоров.
Когда лучше наблюдать?
В ночи максимума активности потока — с 11 по 13 августа — как я уже отметил в самом начале рассказа, Луна не будет мешать наблюдениям. И все ночи около максимума будут примерно равнозначны. Но стоит иметь в виду, что всю ночь в августе прекрасно видны две самые крупные планеты Солнечной системы — Юпитер и Сатурн.
Юпитер представляет собой очень яркое светило, которое иногда путают с Венерой. Подобно тому, как с наступлением наиболее глубокой темноты в благоприятные периоды видимости Венера позволяет предметам отбрасывать тени — только её свет перекрывающим, вот, на то же самое способен и Юпитер. И хотя он сам по себе не помешает наблюдению метеоров, но если вы с собой прихватите телескоп на легкой переносной треноге, подзорную трубу или бинокль, то, с одной стороны, вы насладитесь видом Юпитера и его спутников, а с другой — на некоторое время собьете темновую адаптацию.
Человеческий глаз способен адаптироваться к темноте в очень широких пределах. Но на это требует время. И каждый раз, когда мы в темноте видим что-то внезапно яркое — свет фар автомобиля, экран смартфона (вот почему все эти приложения, якобы позволяющие лучше узнать звездное небо, на самом деле неэффективны!), лампочку фонарика — нам вновь приходится привыкать к темноте с самого начала. По хорошему, на это требуется минут 20, а то и — полчаса.
Поэтому один взгляд на Юпитер в телескоп или трубу будет стоить вам 20 минут потерянного времени для наблюдения метеоров.
В этом смысле, наблюдения метеоров мало с чем совместимы. И если астрофотографы, которые ведут съемку дип-скай объектов — тусклых туманностей и галактик, могут спокойно взаимодействовать с компьютером, лишь активизируя ночную тему приложения, то с метеорами такой фокус не проходит. И тут не только в темновой адаптации дело, а еще и в упомянутом выше блуждающем взгляде, который охватывает сразу почти всё небо, но — ничего конкретного. И эта способность тоже требует адаптации — уже адаптации внимания. И стоит сфокусировать взгляд на чем-то одном, как вы пропускаете десяток метеоров.
Но не стоит прям уж так сильно опасаться Юпитера, и тем более — Сатурна. Обе эти планеты — прекрасное украшение летнего неба. И сами по себе наблюдениям не мешают. Более того, Вы можете стать свидетелем пролета ярких болидов (коими богаты Персеиды) мимо столь же ярких планет, что само по себе очень красиво.
Успешных всем наблюдений и хорошей погоды!
Август — астры,
Август — звезды,
Август — грозди
Винограда и рябины
Ржавой — август!Полновесным, благосклонным
Яблоком своим имперским,
Как дитя, играешь, август.
Как ладонью, гладишь сердце
Именем своим имперским:
Август! — Сердце!Месяц поздних поцелуев,
Поздних роз и молний поздних!
Ливней звездных —
Август! — Месяц
Ливней звездных!Марина Цветаева
Музыкальное приложение
Самым маленьким, но, как Вы уже смогли понять, весьма заметным телам Солнечной системы посвящен один из моих музыкальных альбомов. Это 6-я часть цикла «Музыка Небесных Сфер» — «История упавшей звезды». Предлагаю Вам еще раз послушать эти мелодии. Может быть даже во время прочтения статьи.
Автор: Андрей Климковский
