Представьте, что вы житель Древнего Рима в первом веке до нашей эры. Ваша жена убеждает вас купить определённый предмет. Он довольно дорогой, поэтому вы колеблетесь, ведь наличных у вас маловато. Можно было бы представить, что подобное оправдание в те времена позволило бы вам остаться безнаказанным. Ведь какой у вас выбор: нельзя же выписать чек? Вообще-то можно, как пишет поэт Овидий в книге первой "Науки любви". И так как ваша жена об этом знает, другого выхода у вас нет:
«Женщина средство найдёт страстных мужчин обобрать.
Вот разносчик пришел, разложил перед нею товары,
Их пересмотрит она и повернётся к тебе,
«Выбери, — скажет, — на вкус, посмотрю я, каков ты разборчив»,
И поцелует потом, и проворкует: «Купи!»
Скажет, что этого ей довольно на долгие годы, — Нужную вещь продают, как же ее не купить?
Ежели денег, мол, нет при себе — попросит расписку,
И позавидуешь ты тем, кто писать не учен».(Перевод М. Л. Гаспарова.)
Во времена Рима крупные суммы денег меняли хозяев. Люди покупали недвижимость, торговали и инвестировали в провинции, захваченные римскими легионами. Как же это происходило? В своих «Письмах Fam., V, 6» и «Письмах Att., XIII, 31» Цицерон пишет: «Я купил за 3500000 сестерциев тот самый дом через некоторое время после твоего поздравления» и «ближайший сосед — Гай Альбаний; он купил тысячу югеров [625 акров] у Марка Пилия, насколько я помню, за 11500000 сестерциев». «Как?», — задаётся вопросом историк Харрис (в своей книге "The Nature of Roman Money"), — «Как Цицерон заплатил три с половиной миллиона сестерциев, которые он выложил за свой знаменитый дом на Палатине… Для этого бы понадобилось погрузить и переместить три с половиной тонны монет по улицам Рима. Когда Гай Альбаний купил имение у Марка Пилия за одиннадцать с половиной миллионов сестерциев, он физически отправил ему эту сумму в серебряных монетах?» Харрис отвечает на это так: «Почти без малейших сомнений, по крайней мере бОльшая часть суммы передавалась через документальные [т.е. бумажные] транзакции. Самая популярная процедура покупки крупной собственности в тот период упоминается Цицероном [Об обязанностях. Книга II, 3.59]… „nomina facit, negotium conficit“ — предоставление кредита [или „обязательства“ — nomina] завершает покупку».
Марк Туллий Цицерон
Что же такое эти nomina, от которых, между прочим, произошло понятие «номинальный», обычно используемое в экономике? В своей диссертации на степень Ph.D. "Bankers, Moneylenders, and Interest Rates in the Roman Republic" Чарльз Барлоу пишет (стр. 156-156): «Запись в счётной книге назывался nomen. Изначально слово обозначало именно это — имя с какими-то числами. Ко времени Цицерона… [n]omen могло также обозначать „долг“, относящийся к записям в счётных книгах кредитора и должника». И этот «долг на самом деле был кровью экономики Рима на всех уровнях… nomina были совершенно стандартной частью жизней владеющих собственностью, а также повседневным фактом для большого количества прочих людей» (Харрис, стр. 184). Плиний Младший, например, писал (в «Письмах»): «Возможно, ты спросишь, смогу ли я без трудов получить эти три миллиона. Почти весь мой капитал вложен в землю, но у меня есть деньги, вложенные под процент, и я могу позаимствовать тебе их без затруднений».
Реконструкция зданий на холме Палатин
Ради конкретности представим, что некий друг Семпроний должен вам один миллион сестерциев. Вы сами, или в случае, если вы богатый сенатор или эквит, то ваш финансовый советник (прокуратор — для Цицерона это был Тит Помпоний Аттик) запишет долг в книгу учёта. Что если вам понадобятся деньги на покупку какой-то собственности? Вам придётся ждать, пока Семпроний принесёт вам мешок с миллионом сестерциев? Нет! Так как Семпроний — надёжный кредитор (bonum nomen [см. Барлоу, стр. 156]; в современной терминологии агентств кредитной классификации — AAA-кредитор), вы сделаете так, как описал Цицерон: передадите nomina и заключите сделку. Например, Цицерон пишет своему финансовому советнику Аттику («Письма Att., XII, 31»): «Если бы я продал обязательство Фаберия, я не поколебался бы приготовить даже наличные деньги для Силиевых, если бы только удалось склонить его к продаже». Харрис (стр. 192) замечает: «Nomina были обращаемыми и ко второму веку до нашей эры, если не раньше, привычно использовались как средство оплаты других активов… На латыни процедура, по которой плательщик передаёт nomen того, что ему должны, продавцу, называется delegatio».
Итак, мы поняли, что римляне могли проводить расчёты передачей nomina. Но существовал ли рынок для nomina, как в современном мире существуют, например, ценные бумаги с ипотечным покрытием? По мнению и Барлоу, и Харриса, можно дать положительный ответ. Они утверждают, что римляне сделали ещё один шаг в сторону обращаемости и, по сути, превратили «простые записи из счётных книг» в «оборотные вексели» (см. Барлоу, стр. 159, и Харрис, стр. 192). С этим согласны не все. Экономический историк П. Темин ("Financial Intermediation in the Early Roman Empire") тоже сообщает о наличии свидетельств возможности переуступки долгов, открывающей возможности «более широкой обращаемости». «Но», — добавляет он, — «у нас нет никаких свидетельств того, что это происходило» (стр. 721). Тем не менее, косвенные доказательства есть. Например, смысл оборотных векселей, похоже, был хорошо понятен римским юристам, в частности, Ульпиану (Дигест Юстиниана XXX.I.44): «Сторона, передающая вексель, передаёт долговое требование, а не только материал, на котором оно записано. Фактом продажи подтверждается, что при продаже векселя продаётся и задолженность, которой она подтверждается».
А что если нам нужно перевести деньги кому-то в другой части мира? Когда доминионы
Рима расширились до Греции, Испании, Северной Африки и Азии, финансы Рима столкнулись с этой логистической проблемой. Если вы находитесь в Риме и, допустим, хотите профинансировать шахты Гая в североафриканском Тапсе, то как передать ему деньги? Ему нужно серебро для покупки материалов, рабов и других товаров, но вы, естественно, очень не хотите отправлять деньги в Африку морем — их шансы добраться туда невысоки (им угрожают пираты, кораблекрушения и т.д.). «Замечательным вкладом Рима в банковское дело античности стала permutatio — передача средств при помощи бумажных транзакций» (Барлоу, стр. 168). Она работала следующим образом: публиканы были частными компаниями, занимавшимися сбором налогов в провинциях (а также многими другими делами; см. статью "Publicani" Ульрика Малмендиера). У них существовал филиал в Риме и ещё один в Тапсе. Поэтому если вы давали им серебро в Риме (или передавали им nomina), то часть собранных в Северной Африке налогов они направляли Гаю. Точно таким же образом Республика финансировала свои государственные расходы на внешних территориях. Так как налоги собирались во всех провинциях, обменивая долговые обязательства на налоги, римляне могли переводить средства по всему миру — или, по крайней мере, по той его части, которую захватил Древний Рим.
Рим в 40 году до нашей эры
Любопытно, что некоторые историки измеряют развитость финансовой системы Рима «по степени присутствия банков» (Темин, стр. 719). Разумеется, если мы не найдём в первом веке до нашей эры свидетельств существования нашего банка, то это не обязательно подразумевает отсутствие развитости. До Великой рецессии в США [финансового спада 2007-2009 годов] большая часть финансового посредничества не задействовала банки — оно происходило через "теневую банковскую систему". Финансовая аристократия Рима «действовала в основном при помощи брокерства» (К. Вербовен "Faeneratores, Negotiatores and Financial Intermediation in the Roman World", стр. 12), а потому немного напоминала предшественника теневой банковской системы. Как и теневая банковская система США, она была хрупкой. Вернёмся к нашему первому примеру: стоит заметить, что если тот, кто желает приобрести собственность, начнёт сомневаться в кредитоспособности Семпрония, то не примет его платёж в nomina и потребует наличных. Это заставит вас потребовать возврата долга у Семпрония, которому в свою очередь придётся требовать возврата долга у Тита, и так далее. Однако финансовые кризисы Древнего Рима — это тема для отдельной статьи.
Мы выражаем благодарность Кэмерону Хокинсу из Чикагского университета за помощь в поиске литературы.
Автор: LawfulGood
