Недавно, увидев на Хабре статью про комету C/2012 S1 (ISON), которая сейчас пролетает мимо Солнца, я во внезапном порыве заколотил в поиск запрос «ISON», но ничего кроме кометы не нашёл. Повторил операцию на Яндыксе: результат был практически таким же, лишь официальный сайт в конце второй страницы. Моему удивлению не было предела. Ведь ISON, это не просто название кометы. Это название огромной сети, построенной российскими учёными за последнее десятилетие. Один из немногих успешных примеров слияния науки и высоких технологий мирового уровня в современной России. И открытие этой кометы является лишь закономерным следствием работы сети.
Сам я имею очень отдалённое отношение к этому проекту, зато знаю многих людей, участвующих в нём. Последние лет шесть краем глаза наблюдаю за его развитием, в основном по статьям в различных журналах и на конференциях. Этот рассказ не претендует на полноту, всё написанное — взгляд со стороны. Насколько мне известно, на Хабре порядочно астрономов. Может, кто что-то добавит, или напишет свою статью.
ISON — это проект, в рамках которого по всему миру развёрнута большая сеть телескопов для наблюдений за спутниками, астероидами и кометами. Телескопы в сети автоматически наблюдают объекты из солнечной системы, кроме того, на них выполняется огромная научная работа, например, детектирование гамма-всплесков. ISON — это международное название, по-русски проект зовётся «Пулковская кооперация оптических наблюдателей». А теперь по порядку.
После распада Союза наука стала никому не нужна и финансировалась по остаточному принципу. В первую очередь страдали те направления науки, которые требовали массовых инвестиций. На астрономию, которая не может даже предсказать, где вырыть очередную скважину для добычи нефти, это повлияло в первую очередь. Ситуация усугублялась тем, что большая часть телескопов в Союзе находилась за пределами России, таких как Таджикистан или Узбекистан. Там мало дождей и хороший астроклимат. После развала до них стало сильно сложнее добираться, а государства-владельцы хотели денег за их использование.
Всё могло бы пройти не так болезненно, но на 90-ые пришёлся огромный технологический скачок: появились ПЗС-камеры и роботизированное управление приводами телескопов. Старые обсерватории стали громоздкими. Производительность и эффективность переоборудованной обсерватории возрастала в разы, при этом сокращалось количество персонала. Сегодня крупная обсерватория может обслуживаться сменой из 2 человек. Задачи для наблюдения скидываются удалённо и наблюдаются в автоматическом режиме.
Читая и слушая рассказы про те времена, создаётся ощущение, что почти вся астрономия в 90ые была потеряна. Количество обсерваторий сократилось, огромные телескопы стояли без дела, изредка производя отдельные наблюдения на единичных оставшихся фотопластинках, которые уже никто не выпускал.
Но одна тематика, ставшая актуальной в 2001 году, сумела прокормить многих. Роскосмос понял, что его мощностей по наблюдению искусственных спутников Земли катастрофически не хватает. Если взять американский каталог спутников NORAD и нарисовать, сколько спутников из него летает на разных дальностях, то получится вот такая картинка:
В первом пике находится абсолютное большинство спутников (в основном картографические и исследовательские). Пик на 20 тысячах — навигационные системы. На 36 тысячах — геостационары. Радары, расположенные на Земле, видят объекты, которые пролетают не очень далеко, где-то до 2-3 тысяч километров (отражённое излучение пропорционально дальности в четвёртой степени). Ещё есть легендарное Окно. Но его мощи не хватает, чтобы контролировать все оставшиеся после радаров спутники. А геостационарная орбита — является одной из самых заселённых орбит в мире. Там летают спутники, цена которых может равняться бюджету маленькой страны. Рядом с ними по нестабильным траекториям снуют куски мусора и отработанные спутники.
Чтобы решить эту проблему остаткам астрономического сообщества был выделен грант на создание сети наблюдения за геостационарами. И, самое удивительное, грант достался людям, которые потратили его не просто на написание отчётов и создание образцов, а на то, чтобы восстановить обсерватории. Часто работали только на энтузиазме.
На сайте проекта пишут, что в основу было положено:
- Поддержка астрономов и оснащение современной аппаратурой обсерваторий бывшего СССР
- Сохранение и модернизация существующих телескопов в странах СНГ
- Вовлечение энтузиастов-любителей астрономии и создание новых пунктов наблюдений;
- Организация протяженной кооперации обсерваторий на самофинансировании
- Решение научных и прикладных задач, требующих участия распределенной наблюдательной сети
В реальности это значило, что любая обсерватория, готовая к участию в проекте, могла бесплатно получить современную камеру и монтировку. Учитывая, что стоимость хорошей астрокамеры, простого телескопа и монтировки приближается к миллиону рублей — многие схватились за эту возможность. От обсерваторий требовалось одно — половину звёздных ночей включать систему на наблюдения спутников (более точно условия договоров я не знаю, но подозреваю, что сотрудникам, занимающимся наблюдениями, что-то доплачивали). Вторую половину звёздных ночей обсерватории тратили на собственные исследования, используя новейшее оборудование.
На гранты сеть существовала только первые годы. А потом вышла на самоокупаемость, продавая измерения по спутникам. Насколько я знаю, весь доход от наблюдений шёл в развитие проекта и установку новых телескопов (сейчас, может, что-то уже и поменялось, но вряд ли). За счёт этого многие обсерватории получили современные телескопы, что дало возможность сотням астрономов в нашей стране и бывшем СНГ заниматься исследованиями. Судя по последним докладам на конференциях, сегодня в сеть входит 33 обсерватории по всему миру с 70 телескопами в 14 странах мира. Выглядит всё это хозяйство вот так:
Вот тут есть карта поподробнее.
Насколько я знаю, сейчас сетью ISON ведется наиболее полная база геостационарных объектов в мире. В одном из докладов были цифры, что сейчас ISON поддерживает порядка 1800 объектов на геостационарных орбитах, из которых 600 не наблюдает даже американская система контроля.
Второе направление сети — наблюдение астероидов и комет. Многое оборудование, которое используется для наблюдения спутников можно использовать для наблюдения астероидов. К тому же, проще расположить новый инструмент в обсерватории, где уже имеется инфраструктура. После падения Челябинского метеорита интерес к теме резко подскочил, хотя основная работа сети была выстроена ещё до этого события. Собственно, пролетающая сейчас комета C/2012 S1 (ISON) была открыта около года назад в Кисловодской обсерватории проекта Виталием Невским и Артёмом Новичонком. Сегодня в топ-30 наиболее результативных обсерваторий мира находится три из 7 обсерваторий проекта, занимающихся астероидно-кометной опасностью.
Мне, как стороннему человеку, сложно описать ISON во всех подробностях. Могу лишь упомянуть, что в его рамках есть обсерватория, построенная с нуля, что кроме наблюдений спутников и комет ведутся наблюдения гамма-всплесков, при обнаружении которых координируются все телескопы сети. На базе телескопов проекта ведётся обучение в вузах, причём не только России и стран СНГ.
Тем, кто заинтересовался, думаю, будет любопытно почитать сайт создателей ISON. Там есть множество различных статей и рассказов об устройстве, создании и развитии проекта.
Автор: ZlodeiBaal
