Павел Миледин, бывший шеф-редактор портала Finanz и бывший главный редактор «РБК Деньги», обратил внимание на то, что издание «Медуза» умолчало о возможном бизнес-конфликте среди фигурантов расследования о домогательствах в «Лиге школ».
Обновлено. Ответ редактора «Медузы» Ивана Колпакова → Roem.ru
Как пишет Миледин, по данным системы «СПАРК», генеральный директор школы Сергей Бебчук и, предположительно, брат жертвы Бебчука упоминаются, соответственно, как владелец и генеральный директор компании по производству ПО. Миледин предполагает, что эта деталь может «перевернуть всю историю с ног на голову».
[У] Бебчука Сергея Александровича […] до ноября 2015 года была своя компания по производству программного обеспечения ООО «Коддан Текнолоджис». А гендиректором этой компании с декабря 2014 года значится Петр Воляк, который, возможно является братом Веры Воляк. Той девушки, которая была первой жертвой Бебчука и которая записала видео-обращение. Отчества Петра и Веры совпадают, как и адреса прописки.
Теперь у вас тоже появились вопросы? Например, как возможный брат жертвы работал вместе с возможным растлителем? И что, никто из семьи Воляк не был против? И не объясняет ли их совместный бизнес например, появление видео-обращения? А не было ли там акционерного конфликта? А что тогда было?
Я ни в коем случае не хочу принизить расследование «Медузы». То что сделано — важно и круто. Очень. И я ни в коем случае не собираюсь оправдывать тех, кто в статье обвинен в сексуальных домогательствах — скорее всего это правда.
Но «Медуза» фактически обвиняет людей в уголовных преступлениях, и не пишет об очень важной детали, которая возможно всю историю переворачивает с ног на голову. Мне, как читателю, хотелось бы, чтобы в статье эта информация была и чтобы она была объяснена. И если уж вы взялись за такую чувствительную тему — не считаете ли вы, что надо пробить все до упора, и разобраться до самого конца, прежде чем опубликовать?
В комментариях главный редактор «Медузы» Иван Колпаков ответил, что они были в курсе этой детали, но решили её не включать в текст. По мнению Колпакова, бизнес-составляющая истории имеет слабое отношение к основному сюжету.
Понимаю, что уважаемые комментаторы вряд ли мне поверят, но мы в курсе этого сюжета, все-таки есть в нашей редакции люди, умеющие пользоваться «СПАРК». Мне не кажется, что этот конкретный эпизод переворачивает историю с ног на голову, с чем вполне могут не согласиться люди из бизнес-журналистики, и это их право. Для меня важнейшим документом — помимо двух десятков довольно убедительных свидетельств жертв насилия (не свалившихся на голову Туровскому самоходом), видеообращений, писем и прочего — является запись разговора инициативной группы выпускников с Бебчуком. Несмотря на это, сюжет с Воляк требует объяснения; собственно, это и будет сделано в одном из ближайших текстов про «Лигу школ».
С ним не согласилась бывший шеф-редактор РБК Елизавета Осетинская. По её мнению, нельзя так разделять историю, так как конфликт интересов всё равно остаётся.
Иван, извините, что вмешиваюсь, не с целью вас учить. Но резануло, как и адепта так сказать бизнес-журналистики, и как читателя. Это так не делится — на бизнес и не-бизнес. Это называется «возможен конфликт интересов». Жизнь же не делится на жизнь до работы и во время, как показывает ваша же статья. Мне как читателю обидно, что мне не дали всю картину, я бы хотела знать о возможных конфликтах героев в разных сферах.
Обновлено 14:55, Иван «Медуза» Колпаков: нет никаких скрытых бизнес-интересов в истории с педофилами и «Лигой школ»:
Предположение о том, что существуют какие-то скрытые бизнес-интересы, которые переворачивают нашу историю о «Лиге школ», я считаю безответственным. Помимо указанной героини у нас есть два десятка свидетельств от бывших учениц «Лиги школ», в том числе записанных на видео. […] не могу себе представить человека, который будет публично рассказывать, как его растлевали в детстве — и подговорит сделать то же самое еще пару десятков, — чтобы… А собственно, что может таким человеком двигать? Какая-то бизнес-тайна из прошлого?
По поводу вот этого: roem.ru/26−01−2017/241475/liga-meduzy/
Коротко все же перескажу. Журналист Pavel Miledin полагает, что мы умолчали о возможном конфликте интересов среди героев материала Дани Туровского о «Лиге школ». Возможный конфликт интересов высвечивается следующим образом. Директор «Лиги школ» Сергей Бебчук и брат девушки, которая спустя годы обвинила Бебчука в сексуальных домогательствах, были связаны общим бизнес-проектом — примерно до того времени, когда девушка записала свое первое видеообращение по этому поводу.
Что я по этому поводу думаю.
Для «Медузы» люди важнее бумажек. Журналистика спарка хороша и эффективна до определенного предела — но есть сферы, ей неподвластные, и это, собственно говоря, истории людей и идей. Мы не считаем весь список стандартов бизнес-журналистики, ставших благодаря удивительному стечению обстоятельств отраслевым, релевантным для всех СМИ. Мы не пытаемся повторить подвиг Коммерсанта, Ведомостей и РБК; наше внимание не сосредоточено на деньгах и собственности — мы следим за людьми и идеями, меняющими мир; все остальное строится вокруг этого.
В отличие от многих журналистов-расследователей, я не думаю, что любая история — это история про коррупцию и финансовые интересы. Это глубоко циничный и абсолютно неприемлемый для меня взгляд на реальность. Кстати, совершенно путинский (нет ценностей, есть интересы). По-моему, мир устроен гораздо сложнее, в нем многое зло и, что гораздо важнее, многое добро совершается просто так, в силу человеческой природы, которую нелепо объяснять через желание заработать денег. Я верю, что маленький слабый человек может достичь чего-то большого и великого; можете над этим смеяться, но это так.
Предположение о том, что существуют какие-то скрытые бизнес-интересы, которые переворачивают нашу историю о «Лиге школ», я считаю безответственным. Помимо указанной героини у нас есть два десятка свидетельств от бывших учениц «Лиги школ», в том числе записанных на видео, плюс ощутимое количество документальных свидетельств, среди которых важнейшее — это запись встречи выпускников с Бебчуком (во время которой Бебчук косвенно подтверждает свою причастность к сексуальным домогательствам и принимает ультиматум). Кроме того, не могу себе представить человека, который будет публично рассказывать, как его растлевали в детстве — и подговорит сделать то же самое еще пару десятков, — чтобы… А собственно, что может таким человеком двигать? Какая-то бизнес-тайна из прошлого?
Тем не менее, мы все-таки покопали сюжет про «бизнес Бебчука» уже после публикации Даниного материала — и не обнаружили ничего, что существенно меняло бы картину. Потому что это история не про деньги и не про бизнес-интересы. Это история про насильников и жертв — и про то, что мы сами считаем насилием. И почему часто не можем его распознать — ни будучи жертвой, ни будучи агрессором.
