— Единственный сын, и тот эсби1, — пилила Эвана жена, — а все ты, со своим маниакальным эгоизмом. Если бы ты не был настолько влюблён в свои гены, он бы уже творил.
Эван молча убирал посуду и остатки трапезы в стол. Стол терпеливо ждал, пока хозяин закончит — стол был старого поколения, а значит у него не было других дел, кроме как мыть тарелки и нагружать туда новую, свежую еду.
Таких столов осталось совсем мало, но Эвану не хотелось менять его на полную кухню — возможно из-за того, что стол был собран на старой теплой еще кремниевой электронике, а возможно — и это более вероятно — потому-что жена постоянно упрекала его в том, что соседи уже давно поменяли.
Соседи. Питер и Верден — если их назвать альтернативной семьей или альтернативными мужчинами — серьёзного штрафа и публичных извинений не избежать. Нет, они не подадут в суд — с принудительным введением амерцев2 в подобной рутине отпала необходимость. «В современном обществе подобные выходки недопустимы» — скажет Судья. «Правительство заботится о культурном равновесии граждан» — скажет Пристав. И Судья и Пристав — роботы, которые следуют высшему закону, сформировавшемся за века. На них нельзя повлиять, нельзя им объяснить. Впрочем, если назвать их бесчувственными машинами, штрафа не избежать.
Читать полностью »