Рубрика «цех»

Нас позвали в цех решить задачу. Приходим — там тишина, люди ходят мрачные. Оказалось, недавно пришлось экстренно вернуть обратно в ремонт более 1000 колёсных пар, потому что не нашлось их диагностических протоколов. Это очень дорого. И больно.

Причину быстро нашли. Там был ненадёжный элемент, отвечающий за взаимодействие между буксами и вибростендом.

Человек. Реальный человеческий фактор в системе диагностики.

image

В вагоне колёса жёстко сидят на одной оси, и у каждой есть букса — подшипниковый узел, который позволяет колёсной паре вращаться.

Букса проверяется вибродиагностикой. На вибростенде её раскручивают до 300 оборотов в минуту и датчики слушают, нет ли странных звуков. По результатам формируется протокол, где указано, пригодна ли букса. По регламенту в конце рабочего дня оператор должен распечатать протоколы за смену и подшить их в архивную папку. Для этого нужно подойти к стенду, авторизоваться, выбрать период, сформировать сводный файл отчёта (или единичный отчёт) и нажать кнопку «Печать». Все протоколы хранятся в бумажном виде — в тех самых архивных папках, а ещё в закрытой базе данных стенда.

Если потеряется папка с бумажками или база данных стенда внезапно решит уйти в отпуск, при проверке будет много вопросов. Очень много вопросов.

А если в грузовом составе с такой колёсной парой под вагоном что-то пойдёт не так, это уже не просто накладка, а огромная проблема, которую разбирать будут очень серьёзные люди.

После инцидента с теми самыми 1000 колёсными парами отдел качества обнаружил, что на заводе есть айтишники. И мы даже умеем правильно хранить документы. Собственно, из-за этой суперспособности нас и позвали. Читать полностью »

image

Мой цех — тот самый, который «труба стране». В 2007 году я пришёл работать сюда инженером-калибровщиком. Тогда в валковом парке трудно было ориентироваться даже бывалым. Это сейчас я уже руководитель, процессы отстроены, а тогда всё начиналось с нуля, без опыта, но на энтузиазме.

Валок — это часть прокатного стана. В стан подаётся полоса металла, а на выходе после многократных обжатий со всех сторон получается почти готовая труба нужного диаметра. Почти — потому что с ней ещё много чего произойдёт, чтобы она стала настоящей трубой. Но это уже детали.

Тогда мы делали восемь типоразмеров труб. Для каждого сортамента трубы — свой набор, их в запасе было по пять-шесть комплектов. Валки изнашиваются, выходят из строя, могут иметь дефекты и так далее. Их нужно регулярно снимать, перетачивать, ремонтировать и заменять. От них зависит качество выпускаемых труб.

Мне было нужно пройти по цеху, понять, где какие валки, сколько их и в каком они состоянии, потом учесть их все и разобраться, когда и что заказывать. Планирование и учёт были на допотопном уровне.

Тогда мне казалось, что хватит четырёх деревянных ящиков, папок для документации на каждый сортамент, блокнота и пары дней.

Оказалось — показалось.

Мне понадобился Excel, чтобы организовать сбор статистики. Затем я поговорил с «погромистами» и узнал, что можно выгружать произведённые объёмы труб из АСУ ТП. Потом думал над алгоритмами, рисовал интерфейсы в Пейнте и Паверпоинте.

Через 10 лет оказалось, что наша система — одна из немногих, которую цеховые понимают, пользуются ею и за неиспользование которой не прилетело ни одного взыскания.

Давайте я расскажу, как в цеху мы открывали для себя ИТ. Читать полностью »

Все же знают, что такое АСУТП? Обычно бывает так: все что-то слышали, но никто точно не знает, как вся эта история работает. Мы в целом тоже не до конца знаем, но можем рассказать о практике.

image
Платы старого и нового контроллера

Начнём с того, что во всём виноват пар. Первые заводы были незамысловатыми: вода или ветер вращали колёса, они передавали движение на кузнечные меха, пилу, молот, жернова или пресс для масла. Если ветра или воды не было, то часто можно было запустить тот же процесс с ослика. А вот с появлением паровых машин появились изобретатели, которые стали пытаться прикручивать какую-то базовую автоматизацию. Жидкостные компьютеры мы сейчас пропустим и сразу перейдём к электричеству. Электричество в районе 60-х дало возможность делать логические схемы: сначала — на лампах, а потом куда более массово в районе 70-х — на транзисторах.

АСУТП на водонасосной станции может выглядеть как четыре поплавка, которые дают сигналы в реле. Упрощённую схему такой АСУТП вы можете наблюдать у себя в бачке унитаза, кстати. Более сложная схема подразумевает, что есть куча датчиков, они отдают свои данные в контроллер, который делает расчёты и сопоставляет разные показания, умеет что-то писать в память и читать разные рецепты, а на выходе управляет сервомоторами и другими штуками плюс сообщает данные соседним станкам.

Всё, конечно, чуть сложнее, но теперь вы уже разбираетесь в АСУТП.

Сейчас поговорим про такие детали, как операционные системы реального времени, которые нужны, чтобы всё это работало правильно. Читать полностью »

К нам в цех заезжает поезд с маленькими-маленькими ковшами стали по 80–120 тонн. Доменное производство, где делают чугун, — это предыдущий этап работ. А у нас из чугуна надо сделать сталь. Соответственно цеха соединены железной дорогой, и расплавленный чугун приезжает к нам. В поезде — сразу 10-11 ковшей. Проблема в том, что наши ковши — по 300 тонн, и нужно с помощью трёх мостовых кранов (они перемещаются где-то под потолком цеха) собрать из этого поезда оптимальные разливки.

Раньше около 60 % ковшей по 300 тонн составлялось из четырёх маленьких ковшей, причём четвёртый использовался только частично. То есть где-то получалось скомбинировать что-то вроде 90 + 110 + 98, и это был хороший годный ковш на 298 тонн. А где-то это было 90 + 82 + 85 + 43 тонны из следующего ковша, которому не повезло.

Казалось бы, это задачка, которая решается на школьном уроке информатики за 15 минут, но есть пара нюансов с исходными данными:

Перелив ковша - 1
Небольшие сложности с получением данных

Перелив ковша - 2

Плюс ещё пара особенностей производства. Так что сейчас я расскажу, как непросто внедряются в реальный мир даже такие простые модели.
Читать полностью »

К нам из цеха пришли инженеры и попросили сделать ИТ-систему.

Если вы знакомы со спецификой «суровых производственных мужчин», то знаете, что от них это звучит примерно так же, как «тыквенный смузи и веганский стейк, пожалуйста», — ещё два года назад мы о таком проявлении доверия к ИТ со стороны производства даже мечтать не могли. А тут оказалось, что им нужен инструмент, чтобы контролировать износ сегментов УНРС (установки непрерывной разливки стали), потому что это не только убирает рутину, напрямую влияет на качество продукта — слитков стали, но и снижает потенциальный риск прорыва сегмента с расплавом.

Итак, знакомьтесь, вот один из ручьёв УНРС:

Всё меняется, когда твой софт повышает безопасность производства - 1

Сверху на УНРС приходит ковш, снизу выпадает огромный слиток стали — сляб. Если вы думаете, что достаточно просто залить сталь из ковша в формочку, то нет. Надо, чтобы всё это равномерно остыло, иначе внутри будут раковины, трещины и другие неприятности. Поэтому процесс такой: сверху буфер, бассейн-накопитель для жидкой стали, дальше каскад сегментов-обработчиков. Сталь проливается вниз, а каждый сегмент охлаждает её. В бассейн подаются ковши с расплавом, которые его наполняют.

Самое опасное в УНРС — не уследить за износом какого-то одного из сегментов, по которому идёт расплав, постепенно превращаясь в сляб. И оказалось, что можно свести такую вероятность к нулю, если избавиться от кучи отдельных бумажных документов и автоматизировать контроль.

Технологи хотели от нас предельно простого работающего решения, чтобы они в каждый момент очень чётко представляли себе статус каждого узла машины. Никакой математики. Никакого дата-майнинга. Никаких нейросетей. Никаких сложных научных исследований.

Сейчас покажу результат.
Читать полностью »


https://ajax.googleapis.com/ajax/libs/jquery/3.4.1/jquery.min.js