На «Мегамозге» много вопросов вызвала статья «Выручка проектов «Сколково» растет быстрее плана». Поскольку наша фирма является участником ИТ-кластера «Сколково», я хочу пролить свет на эти цифры. Сразу скажу, что если понимать цифры с точки зрения здравого смысла, то там такой выручки нет, как и нет новых рабочих мест. Теперь давайте разберемся по-порядку.
Как надо понимать «Создано почти 13 тысяч новых высококвалифицированных рабочих мест».
Понятие «Новые рабочие места» с точки зрения здравого смысла означает, что если рабочих мест раньше не было, а затем они появились, то это — «новые» рабочие места. Если же в одном месте рабочее место появилось, а в другом оно исчезло, то новых рабочих мест не возникло. Правильно? В Сколково же принимают компании (их там называют стартапами), которые существовали и ранее, просто раньше они были сами по себе, а затем стали участниками «Сколково». Фактически, это передвижение высококвалифицированного рабочего места по стране, но никак не создание «нового рабочего места». Можно еще предположить, что здесь акцент делается на термин «высококвалифицированные», однако можете ли вы себе представить, что фирма, которая прошла жесткую экспертизу и была отобрана в «Сколково», имела до этого сотрудников, работающих дворниками? Или до «Сколково» они были безработными? Поэтому на самом деле никаких «новых рабочих мест», в том числе высококвалифицированных, «Сколково» не создает.
Теперь рассмотрим, откуда в «Сколково» выручка 44,6 млрд.
В «Сколково» преимущественно принимают компании, которые уже имеют достаточно хорошо проработанный продукт и имеют выручку. Но чтобы они занимались исключительно исследовательской деятельностью и ее коммерциализацией (это обязательные условия), всем компаниям редактируют устав, исключают оттуда торговлю и другие виды деятельности, не связанные с инновациями. Фирма, которая не имеет своей выручки, в «Сколково» существовать не может, потому гранты там получили только около 20% участников. Остальные живут на свою собственную выручку, некоторые — на внешние инвестиции, а около половины из них просто ничего не делают, потому что нет денег, и потихоньку оттуда уходят. Естественно, что эту выручку компании получают не от той работы, которую они делают, находясь в «Сколково», а от продажи (от «коммерциализации» — термин «Сколково») инновационных продуктов, которые были разработаны до вступления в «Сколково». В отчетах же не выделяется отдельно выручка, полученная как реакция на вливания сколковских грантов или выручка, полученная от проектов, которые были разработаны во время нахождения фирмы в «Сколково». Может быть, сюда входят еще и привлеченные инвестиции — не знаю, но инвестиции не являются выручкой. Т.е., если с точки зрения здравого смысла в своих отчетах «Сколково» должно показывать, какую выручку получили стартапы в ответ на вливания грантов или от продажи той продукции, которую они разработали будучи участниками «Сколково» (а не до этого), то такого учета в «Сколково» вообще не ведется и такие цифры не опубликованы. Иначе говоря, если читатель хочет получить ответ на естественный вопрос о рентабельности сколковских инвестиций, то такого ответа он не найдет.
Второй нюанс состоит в том, что выручка «Сколково» растет не только потому, что они создают новый продукт и продают его, а в основном потому, что принимают новых участников, которые уже имеют выручку и включают эту выручку в свои годовые отчеты. Поэтому естественно, что со временем увеличивается число участников, и поэтому у «Сколково» растет годовая выручка.
Таким образом, на самом деле «Выручка участников проекта» — это годовая выручка фирм, которые были приняты в «Сколково» и основную часть которой они получали и до этого. На сколько она выросла или же уменьшилась за время пребывания их в «Сколково» — неизвестно, т.е. эту выручку нельзя рассматривать как заслугу «Сколково» и нельзя указывать в сколковских отчетах, потому что это вводит читателя в заблуждение.
Разберем теперь, что такое «Инновации». С точки зрения «Сколково» это не просто продукт, которого раньше не было на рынке или отличающийся от того, что было, а разработка, в которой есть научная новизна. Например, если вы получили десяток патентов по какому-то продукту, то с точки зрения «Сколково» это еще не означает, что этот продукт инновационный. В «Сколково» есть свое понимание инновационности. Когда мы первый раз пытались вступить в «Сколково», я написал проект создания новой серии промышленных контроллеров, потому что мы давно работаем на этом рынке, знаем его и понимаем, что именно найдет спрос. Однако такой проект не приняли. Тогда я написал кучу формул, дал ссылки на мою опубликованную статью в IEEE, где явно была выделена научная новизна — и такой проект приняли. А то, что этот продукт никто покупать не будет по причине низкой рентабельности — их это вообще не интересует. В «Сколково» считают, что рентабельность — это проблема производителя, а не разработчика и там эту тему вообще не обсуждают, потому что базовый принцип «Сколково» — разработать продукт и отдать его инвестору, который и должен решать проблему рентабельности.
Есть еще очень интересный нюанс: критериям «Сколково» не удовлетворяли бы такие фирмы, как Microsoft, Apple, Google, когда они были стартапами, потому что они развились исключительно благодаря коммерческим идеям и энергии их лидеров, бизнес в стадии становления был основан на широко известных технологиях и не был инновационным в смысле «Сколково». Вспомним, на чем выросла Apple — еще до появления Apple персональные компьютеры выпускались десятками фирм. У Apple не было инновационных идей в смысле «Сколково» — в основе их успеха лежало удобство для пользователя, дизайн, и главное, коммерческая жилка Стива Джобса. Там не было «новых технологий, новых исследований, новых средств» и т.п., см. список «нового» на сайте «Сколково» sk.ru/foundation/itc/p/directions.aspx, т.е. не было инновационности в смысле «Сколково».
Что касается Google, то задолго до нее существовали Yahoo, Infoseek и даже Яндекс. С точки зрения пользователя Google отличался только звучным, легко запоминающимся названием. Именно это явилось причиной их успеха, а также энергия основателей. Но инновационности в смысле «Сколково» там не было. Во всяком случае, пользователь Google об их инновациях ничего не знал, когда переходил к ним от других поисковиков.
Еще об одной смешной вещи. В «Сколково» есть шаблон, по которому подается заявка на грант. Так вот, там вы должны будете расписать, какую выручку получите от продажи еще не разработанного инновационного продукта через год, два, три и т.д. до пяти после его разработки. Если кто занимался бизнесом, то может от души посмеяться над этим. Дело в том, что в грантовом комитете «Сколково» с самого начала были известные уважаемые ученые, академики, руководители государственных корпораций, но не было ни одного предпринимателя, который бы когда-либо организовал свой инновационный бизнес. Отсюда и желание поддержать проекты, в которых есть доля науки, несмотря на то, что все хорошо знают, что вечной проблемой России была невозможность внедрить результаты кандидатских и докторских диссертаций, потому что наука не использует понятия рентабельности продукта.
Еще мне трудно поверить в серьезность намерений государства в отношении «Сколково», потому что сумма денег, выделяемых стартапам, до смешного мала — у некоторых чиновников и руководителей государственных корпораций годовой доход больше суммы грантов, выдаваемых в «Сколково» своим участникам за год.
В целом проект «Сколково» очень нужен России, мы все его долго ждали. Но в таком виде, как он существует на сегодняшний день, эффективность государственных вложений крайне низка. Думаю, в существующих условиях одна из ста сколковских фирм сможет «вырваться в люди», а можно было бы увеличить эту цифру хотя бы до одной из десяти. К счастью, в последнее время в Грантовом комитете появилось два предпринимателя. Надеюсь, что со временем их станет больше, а политика и отчетность «Сколково» будет экономически обоснованной.
Автор: viktordenisenko
